– Ты сама знаешь, Бет, что мой отец никогда не потерпит моего развода с Сесилией. Ему нужна поддержка Рочестера и промышленников.
– Но ты раньше говорил, что сам все решишь и не станешь слушать своего отца.
– Да, но обстоятельства изменились, Бет. Отец и моя мать уже немолодые люди и им нужен покой. Отец болен. У него слабое сердце.
– Тогда отпусти меня, Чарли. Я уеду отсюда и не стану тебе мешать. Я уже просила тебя об этом, но ты не согласился.
– Бет! Что тебя не устраивает в наших отношениях? Мы встречаемся тайно и живем рядом. Мы можем видеть друг друга.
– Но мне унизительно быть в положении любовницы, Чарли. Хоть я и не принадлежу к знати, но и у меня есть гордость.
– Я это знаю, Бет. За это я и люблю тебя.
– И видимся мы не столь часто, Чарли! Только когда ты возвращаешься домой с твоего корабля.
– Но это судьба жены военного – ждать, Бет. – Когда я возвращаюсь сюда, в этот дом, я вижу здесь тебя.
– И твою жену. Я должна тебя делить. Я так больше не могу.
– Но нам стоит еще немного потерпеть. Может быть, скоро все изменится.
– Изменится? – спросила Бетти. – Но как? Ты про что, Чарли…
***
Мисс Стейнбек замолчала.
– И что он ответил? – спросил Вики старший инспектор Гуд.
– Я больше не могла слушать, мистер Гуд. Я и так нарушила правила, когда стала их слушать. Это произошло еще до смерти старого баронета сэра Генри.
– И вы не слышали, что он сказал?
– Нет, сэр. Но не можете же вы подозревать самого баронета, сэр.
– Я не подозреваю сэра Чарльза, мисс. Я хочу знать о том, что происходит в Баскервиль-холле. Они до сих пор встречаются? – задал вопрос Гуд.
– Да. Мисс Бетти Дин и сэр Чарльз Баскервиль-Воган иногда спят в одной постели. Но нигде, и ни при каких обстоятельствах, я не стану больше про этого говорить, мистер Гуд. И тем более подтверждать эти слова.
– Не беспокойтесь, мисс Вики. Я никому об этом разговоре рассказывать не собираюсь…
***
16 мая.1939 года.
Версии: Мартин и Гуд
После того как мисс Вики Стейнбек ушла, Гуд снова вскочил со своего кресла и забегал по комнате. Затем он остановился и сказал Мартину:
– Вот еще три подозреваемых, Мартин! Три! А вы мне говорили про какие-то рукописи и старые легенды! Вот вам и повод, вот вам и мотив!
– То есть три подозреваемых, это мистер Чарльз, миссис Сесилия, и мисс Бетти?
– Именно так, Мартин!
– Но Сесилия здесь причем? Не она же довела до смерти сэра Генри и не она способствовала исчезновению миледи Баскервиль-Воган! Она если бы и стала мстить, то направила бы месть на Дин и на своего мужа! Да и Стейнбек сказала, что Сесилия ничего не знает про связь мужа с красивой горничной.
– Кто знает, Мартин, кто знает? Может она лишь прикидывается, что ничего не знает. Но вы правы в том, что её мотив поменьше, чем мотив мисс Дин. Мы можем строить новые версии. Например, сэр Чарльз.
Старшего инспектора понесло. Мартин возмутился:
– Баронет в качестве подозреваемого? Вы сошли с ума, Гуд.
– Отчего же? Его отец не желал его женитьбы на горничной. И отец, и, возможно мать, мешали ему в этом. Он не хотел терять состояния и титула, и не хотел терять мисс Дин. Любовь – страшная сила, Мартин. Такие дела бывали в моей практике.
– Гуд, опомнитесь! – замахал руками Джеральд. – Не мог сэр Чарльз, нанявший меня, убить своего отца и мать из-за этого. Ну, была у него связь со служанкой. И что с того? Он отлично скрывал эту связь.
– Но мотив у него был. Да и не только у него, Мартин. А мисс Бетти Дин? Бедная жительница деревни без надежд на состояние и приличное место в обществе. И замужество с сэром Чарльзом, наследником титула и громадного состояния для неё – все. Это просто билет в новую и обеспеченную жизнь.
– Интерес Бетти Дин очевиден. Но и это не значит, Гуд, что она виновата. Одно дело Степлтон, когда придумал такую схему убийства, а иное дело молодая девушка из деревни. Слишком сложные преступления для неё.
– Для неё может быть это и сложно. Но если они работали с сэром Чарльзом на пару?
– Это явный тупик. Никуда это нас не приведет. Сэр Чарльз – нет. Он не убийца. И если мы начнем выяснять насчет его отношений с Дин, то информация дойдет до баронета. Я надеюсь, вы согласны, что этого стоит избежать? Его реакция может быть бурной.
– Согласен. Стоит быть предельно осторожным. Но выяснять я это стану!
– А я собираюсь навестить мистера Роджера Лайонса и познакомится с ним, Гуд.
– Не думаю, что это что-то нам даст, но попробуйте, Мартин. В конце концов, отрабатывать нужно все версии, которые могут появиться…
***
16 мая, 1939 года.
Почтовое отделение в деревушке Гримпен.
Джеральд понял, что старшего инспектора теперь с его пути ничем не сковырнешь. Он уже давно знал Бакенбери Гуда. Тот был упрям. Так было, когда они познакомились, расследуя дело об убийствах в имении сэра Артура Уэлсли, так оставалось и теперь.
Гуд был недоволен поведением Джеральда и насупился. Затем демонстративно отправился обходить здания Баскервиль-холла и частного сыщика с собой не позвал.
Мартина это, впрочем, устраивало. Он хотел побыть один и написать письмо Гаю Осборну. Пришла пора задействовать силы его детективного агентства.
Джеральд засел за стол и взял перо:
«Мистеру Гаю Осборну.
Я вынужден дать вам задание, мистер Осборн. Дела в имении Баскервилей осложняются с каждым днем. Мне необходима помощь. Из моих отчетов вы уже в курсе событий.
Мистер Степлтон-Севидж мертв. Но его смерть мало заинтересовала полицию. Совсем иное дело это исчезновение миледи Баскервиль-Воган.
Накануне этого самого исчезновения я беседовал с леди в библиотеке имения. И она сообщила мне нечто интересное. Это история двух манускриптов, которые почти копируют друг друга…»
Джеральд стал тщательно записывать все строки из манускриптов, которые слышал от леди Баскервиль-Воган:
«Рукопись, датированная 1742 годом:
«Во времена Великого восстания владетелем поместья Баскервиль был Гуго Баскервиль-Воган, того же рода, и этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….
Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…»
Рукопись, датированная 1587 годом:
«Во времена борьбы с католиками, когда самому нашему королевству грозила гибель и порабощение, владетелем поместья Баскервиль был Гуго Баскервиль-Воган. И этот Гуго был человеком необузданным, нечестивым и безбожным….
Случилось так, что Гуго полюбил дочь одного фермера, земли которого лежали поблизости от поместья Баскервиль. Но юная девица, известная своей скромностью и добродетелью, страшилась одного имени Гуго и всячески его избегала…».
***
Затем мистер Джеральд стал записывать свои собственные мысли:
«Самих этих документов уже нет. Вернее нет того, который составлен в 1587 году. Второй существует. Но он не столь важен, ибо текст его имеется в книге о собаке Баскервилей. Там документ приведен дословно.
Я смотрел даже копию этого документа, испещренную пометками. Но там не было ничего интересного.
Необходимо проверить мог ли документ от 1587 года существовать или это всего лишь выдумка?
Скорее всего, один документ это всего лишь копия другого, составленная с небольшими изменениями. Зачем они сделаны?
Содержание этих документов не сильно отличается. В начале и средине все похоже. Но в конце есть отличия. В документе от 1742 года сказано, что после того как девица сбежала, «Гуго выбежал из замка, приказал конюхам седлать свою вороную кобылу и спустить собак, дав им понюхать косынку, оброненную девицей». Но затем по легенде сэр Гуго Баскервиль-Воган погибает от страшного чудовища именуемого собака Баскервилей. А документ от 1587 года говорит нам, что Гуго нагнал девицу и лично убил её. Потом фермеры, отец и братья девицы, решили ему отомстить, подкараулив его во время охоты. Но кто-то из слуг фермеров за вознаграждение предупредил Гуго о засаде и наш злодей сам устроил засаду на фермеров. Он поймал их и приказал затравить собаками. Умирая, отец девицы проклял Гуго и его потомков. Он произнес проклятие и наслал на род Баскервилей призрак, который будет предвестником смерти. Гуго рассвирепел от такого проклятия еще больше, и приказал не хоронить тела растерзанных фермеров, а бросить их в болото. Старик, когда его волокли к топи, был еще жив. И он сказал, что сам Гуго не будет погребен по-христиански. Его не положат в фамильном склепе. Ибо проклятие тогда упадет на всех жителей округи, и все грешники заплатят за свои дела.