Мало-помалу шум голосовутих,толькоизредкапрорывалсячей-нибудь
густой голос. И этот угасающийропот,замиравшиевздохизалазаглушил
оркестр, рассыпая стремительнолегкиезвукиигривоговальса,вритме
которогозвенелсмехозорнойшутки.Раззадореннаяпубликазаранее
улыбалась.Аклака,сидевшаявпервыхрядахпартера,бешено
зааплодировала. Занавес поднялся.
- Смотри-ка, - сказал Ла Фалуаз, продолжая разговор сФошри,-подле
Люси сидит какой-то господин.
Он посмотрел на ближайшую от сцены ложу первого яруса с правой стороны,
где на передних местах сидели Люси с Каролиной. В глубинеложивиднелись
самодовольнаяфизиономияматериКаролиныипрофильвысокого,
безукоризненноодетогомолодогочеловекаспрекраснымибелокурыми
волосами.
- Да взгляни же, - настойчиво повторялЛаФалуаз,-унеевложе
какой-то господин.
Фошри направил, наконец, бинокль на ложу, но тотчас же отвернулся.
- О, ведь это Лабордет, - равнодушно пробормотал он, точноприсутствие
этого человека было чем-то само по себе разумеющимся и неимелоникакого
значения.
Кто-то крикнул сзади: "Тише!", - и им пришлось замолчать.Теперьвесь
зал, от первых рядов партера до амфитеатра, представлял собойнеподвижное
море голов, застывшее внапряженномвнимании.Первыйакт"Златокудрой
Венеры"происходилнаОлимпе,картонномОлимпе,гдеоблакаслужили
кулисами, а трон Юпитера стоял с правой стороны. Сначаланасценувышли
Ирида и Ганимед и с помощью хора - толпы небесных служителей -расставили
кресладлябогов,собиравшихсянасовет.Сновараздалисьпродажные
рукоплескания клаки; недоумевающая публика ждала. Ла Фалуаззааплодировал
Клариссе Беню, одной из "дамочек" Борднава, исполнявшей роль Ириды, одетой
в бледно-голубой костюм с большим семицветнымшарфом,повязаннымвокруг
талии.
- Знаешь, ейприходитсявыступатьвэтомкостюмебезсорочки,-
намеренно громко сказал он Фошри. -Мыпримерялиегосегодняутром...
Сорочка виднелась в вырезе под мышками и на спине.
Но тут зал встрепенулся.НасценувышлаДиана-РозаМиньон.Ни
фигурой, ни лицом худая и смуглая Роза не подходила для этой роли; в своем
пленительном уродствепарижскогомальчишкионабылапрелестнойживой
пародиейнаизображаемуюантичнуюгероиню.ВыходнуюариюДианыс
необыкновенноглупымтекстом,вкоторомонажаловаласьнаМарса,
намеревающегося бросить ее ради Венеры, певица исполнила внешне сдержанно,
новложилавнеестолькодвусмысленныхнамеков,чтопубликасразу
оживилась...МужРозыиШтейнер,сидярядышком,снисходительно
посмеивались.