– Ты ещё кто такая? – удивился Валентайн, не спуская с прицела противника.
– Не твоё поросячье дело! – фыркнула девушка, продолжая целиться лейтенанту промеж ног. – Делай что сказали! Или там уже и отстреливать-то нечего, само отсохло, не жалко?
Воспользовавшись тем, что капитан отвлёкся, Блад схватил его за предплечье и выкрутил руку. Грохнул выстрел, зазвенело что-то стеклянное, а сверху на сцепившихся мужчин с шипением обрушилось громадное меховое нечто.
– Уа-а-а! – утробно заорало оно; Блад выпустил из рук Мэннинга и едва не упал назад, получив в грудь мощный толчок когтистыми лапами.
– Поль! Дёру! – крикнула девушка, выскакивая из-под кровати, а следом не своим голосом завопил Валентайн.
Выронив револьвер, он вцепился в пушистые бока огромного кота, пытаясь оторвать его от собственного лица. Девчонка выволокла из своего убежища заплечный мешок, в котором что-то металлически звякнуло, и перевела револьвер на Винтерсблада:
– Дашь нам уйти?
– С чужим столовым серебром? – он кивнул на мешок.
– Хочешь отобрать? – воровка задорно улыбнулась, по-прежнему держа мужчину на прицеле.
– Я не дерусь с женщинами и детьми, – хмыкнул тот, освобождая ей путь, – не смею задерживать.
Девчонка подмигнула ему в ответ, сдунув упавшие на глаза тёмно-рыжие пряди, что выбились из небрежного пучка на макушке. Мэннинг вопил, извиваясь на полу в кошачьих когтях, словно мышь-переросток.
– Поль, за мной! – крикнула девица, выскакивая в коридор, и кот ринулся следом за хозяйкой, победоносно задрав хвост.
Чувство высоты
Винтерсблад поднял с пола револьвер Мэннинга, перешагнул через подвывающего капитана, который всё ещё прижимал ладони к изодранному лицу.
– Вы в порядке, мисс? – обратился он к Лорелай.
Девушка сжалась в комочек, обхватив себя за плечи руками. Её била дрожь, и Винтерсблада Лора словно не услышала: продолжала испуганно смотреть на скрючившегося на полу Мэннинга.
– Эй! – как можно мягче позвал Блад, наклоняясь к ней так, чтобы их лица оказались на одном уровне.
Девушка перевела взгляд больших тёмных глаз на младшего лейтенанта.
– Вы в порядке? – повторил он свой вопрос, и Лорелай отрицательно замотала головой, но потом всё же попыталась улыбнуться.
Улыбка вышла кривой и жалкой.
– Спасибо! – прошептала девушка, – спасибо!
– Лора! – в дверной проём, хватаясь за стены, вся в слезах, влетела мадам ван дер Леттер и бросилась к дочери. – Лора!
Винтерсблад кивнул: с дамами всё будет хорошо, теперь стоит заняться Мэннингом. Мужчина подхватил стонущего капитана за китель и поставил на ноги:
– Ну и рожа! Хоть в воздушный бой играй! – усмехнулся Блад, когда Мэннинг отнял от исцарапанного лица руки. – По заслугам, капитан!
Поддерживая шатающегося Валентайна за шиворот, Винтерсблад вывел его из дома, воткнул мордой в сугроб, пока застёгивал свою шинель.
За углом им встретился патруль.
– Добрый вечер, господа! – как ни в чём не бывало улыбнулся Блад. – Ваш клиент, – он подтолкнул Мэннинга вперёд, и тот едва не упал под ноги патрульным.
– Напился? – спросил один из них.
– Как видите.
– Чья кровь? Подрался?
– Подрался.
– С кем?
– С котом.
– С ке-е-ем? – не понял патрульный.
– С котом, – невозмутимо повторил Винтерсблад.
– У вас тоже кровь, – недоверчиво вглядываясь в младшего лейтенанта, сказал второй патрульный.
– Я спасал кота, – иронично отозвался Блад.
– Шутите? – не поверили патрульные.
– Никак нет, господа. Составляем протокол, и вы его забираете?
– Да, господин младший лейтенант, – первый патрульный перестал таращиться на изодранную капитанскую физиономию, раскрыл планшет с бумагами и достал огрызок карандаша.
Винтерсблад умолчал о ван дер Леттерах: им и так досталось, не хватало ещё допросов в госбезопасности. Наказание Мэннинга того не стоило. Тот, конечно, отделался лишь лёгким выговором за пьянку и к утру был уже в полку.
Вечером воздушную пехоту передислоцировали обратно в Уиплит, а на следующий день Винтерсблада вызвал к себе Асмунд.
– Посмотри, что пишет о тебе наш друг Мэннинг! – ротный бросил на стол лист бумаги, испещрённый крупными каракулями. – «Проявил слабость и малодушие в бою за Реденс; пренебрёг обязанностями взводного, бросив своих солдат во время атаки; проявил халатность при десантировании, не исполнив команды и задержав дирижабль, который мог попасть под обстрел; подверг опасности товарищей; почти дезертировал с поля боя, но, одумавшись, вступил в бой с большой задержкой…» – В общем, обделался по полной программе.
– Я? – поднял брови Винтерсблад.
– Ну не я же.
– Ну ты тоже кое-где подсыпал соли.
– Так! – Асмунд хлопнул ладонью по столу, и исписанная бумажка шевельнулась от резкого движения воздуха.
Ротный встал со своего места и прошёлся туда-сюда по бывшему школьному кабинету:
– Это сейчас к делу не относится!
– Очень даже относится! – возмутился Блад. – Не нарежь ты винта в тот вечер, не было бы и этой писульки!
– Что ты за человек, Шен! У тебя вечно кто-то виноват! То я, то снова я! Там не приказал тебе с учебки прыгать, тут тебя за руку в расположение не увёл!
– Грег, – Винтерсблад опёрся ладонями на разделяющую их парту, – ты и правда думаешь, что уводить надо было меня? Совесть как? Есть она у тебя вообще?
– Я думаю, Блад, что надо поменьше лезть туда, куда не просят, тем более – портить отношения со старшими по званию, тогда и неприятностей не будет! А пока мне велено провести воспитательную работу и принять меры.
– Ага, – кивнул младший лейтенант, – пропишешь мне розги?
– Я тебе уже прописал учебные прыжки, забыл? – Асмунд держал лицо и не реагировал на едкие замечания Блада. – И прошу тебя как твой друг и как твой командир: имей уважение к офицерам! Хотя бы притворись. Иначе рано или поздно крепко вляпаешься!
– Погоди, – Винтерсблад с серьёзным видом похлопал себя по карманам, будто что-то искал, – погоди, сейчас запишу! Чтобы случайно не забыть это мудрое наставление. Положу его под подушку и буду перечитывать перед сном.
– Всё ёрничаешь! – покачал головой Асмунд. – Я ж тебе добра желаю, Шен! – он понизил голос, наклонился ближе к собеседнику. – Мэннинг – та ещё паскуда! Обид он не забывает, не прощает. Такой может и пулю тебе в спину послать в бою, и ремень страховочный подрезать… да что угодно! И ничего не докажешь.
– Тогда какого чёрта ты с ним компанию свёл? – тихо спросил Винтерсблад, глядя в глаза Асмунду.
– Вероятных врагов стоит держать не дальше, чем друзей.
– Осталось разобраться, к кому из них ты причисляешь меня, – процедил Блад и пошёл прочь из кабинета.
– Шен! – расстроенно крикнул ему вслед лейтенант, но тот не остановился.
В коридоре он столкнулся с Мэннингом.
– А, капитан! – саркастично протянул Винтерсблад. – Получил я твою бумажку. Мягкая. Долго сочинял? Всю ночь, поди, не спал, обо мне думал, – уголок его губ изогнулся в издевательской полуулыбке.
– Шути-шути, сопляк недоношенный, – скривился Мэннинг, снизу вверх глядя на Блада, – недолго тебе погоны носить, уж я постараюсь! Ещё в ногах у меня валяться будешь и сапоги облизывать!
– У-у-у, какие фантазии! А ты будешь с плёткой и в кожаном корсете или предпочитаешь перья? – Блад иронично выгнул бровь, глядя, как капитан наливается яростью, будто помидор – соком, того и гляди брызнет: полопаются едва затянувшиеся царапины на физиономии. – Не трать время, Мэннинг. Ты меня не возбуждаешь, – мужчина пошёл дальше, с презрением толкнув плечом стоявшего на дороге собеседника.
– Винтерсблад! – спустя мгновение окликнул его Мэннинг.
Блад обернулся.
– Я тебя закопаю! – с угрозой прошипел капитан.
– Лопату не сломай, – нахально улыбнулся Винтерсблад.
***
На учебные прыжки мне дали неделю. Семь дней, чтобы побороть страх высоты, из-за которого я не мог справиться даже с собственным желудком, не то что с головой. В противном случае – не видать мне воздушной пехоты, как своего затылка. Я не Асмунд: я никогда не мечтал ни о дирижаблях, ни о военной карьере. И чёрт бы с ними! Но сейчас, когда Мэннинг, шкворча слюной, пообещал турнуть меня из ОНАР, остаться в полку было делом чести. Остаться и получить повышение. Ещё лучше – обогнать капитана. И я, стиснув зубы, в очередной раз лез на учебную вышку.