Смеюсь.
– … пол жизни.
Лицо на Экране смеется в ответ.
– Правильное решение…. Однако, тем не менее, Мгновения были лишь началом твоей истории, ведь особую любовь всего Общества, и мою, к слову, тоже…
Он на секунду разворачивается и говорит это зрителям.
– … ты завоевал уже как «старый мастер».
Эффективно понижает тембр своего бархатистого приятного голос. Так что мое прозвище звучит как мягкий, таинственный шорох.
– Наверняка, выбрать подобный путь было непросто?
– Очень.
Это правда. Когда я услышал то предложение Марты, это казалось полным безумием.
– Мы привыкли, что каждый раз нам предлагают все более комплексные, более яркие, реалистичные вещи. Так и есть. Поверьте, я – Создатель, и прекрасно это понимаю.
Прижимаю ладонь к груди.
– Однако, а вдруг распыляясь на много, мы тем самым забираем сами у себя возможность полностью погрузиться в главное и насладиться им?
Я повторяю Марту слово в слово. Помню, сначала чуть не засмеялся, а потом, намного позже, попробовав, понял глубину и гениальность ее идеи. Она знала, что говорила, она сама уже много лет следовала своему совету, но никто кроме нее не догадался…
– Осознать замысел автора, пройти за его мыслью, за его чувствами, вобрать в себя его ощущения, переживания. Разве не из-за них мы вообще беремся создавать что-то? Разве не ими мы хотим поделиться?
Собеседник кивает.
– Вот так я и решил: надо убрать все лишнее и оставить главное.
На самом деле, так решила Марта. Мы поспорили, и я уступил.
– И, как ты видишь сейчас, …
Я, уже не боясь, смотрю в лицо на Экране.
– … это сработало.
***
Впереди лишь тьма. Бесконечная черная ткань пространства. Подернутая редкими всполохами несоизмеримо крохотных точек света…
– Юрген, аккуратно!
Тревожный голос Мадса моментально приковывает мои глаза к ступеням. Их всего две, они широкие, каменные и немного скользкие, по торцам пробегают веселые змейки яркого неоново-зеленого света.
Позади с тихим «бух» закрывается дверь. Обдав спины легким ветерком прохладного воздуха, она лишает нас единственного источника освещения. Мир тонет в темноте, перед глазами несколько секунд еще пляшут его остатки, и мне становится страшно. Не так я представлял себе хранилище великих произведений искусства прошлого.
– Мадс, а что так темно?
Спрашиваю громко, чтобы унять панику. Наблюдая за змейками, спускаюсь по лестнице.
– А-а… Сейчас… Стой на месте.
Мадс, кажется, уже ушел дальше меня. Его голос разносится не слишком гулким, но все-таки заметным эхом, из чего я делаю вывод, что помещение тут должно быть большое. Послушно остановившись, с любопытством оглядываю темноту. В ней, словно в странном ночном небе, поблескивают разноцветные звезды-огоньки, изредка отражаясь то ли в стеклах, то ли на панелях гладкого пластика или металла, а может мне просто кажется…
– Так…
Что-то громыхает, и в паре метров зажигается свет. Лампа с большим плафоном в виде перевернутой чаши для фруктов, установленная на высоком плоском столбе, а под ней – выбеленный в конусе лучей Мадс.
– Здесь обычно не работает освещение. Людей нет, а для картин вредно.
Я подхожу ближе, с удивлением замечаю за спиной Мадса широкие полотна уходящих в глубину помещения нерабочих траволаторов и аккуратную скамейку, будто на остановке транспорта.
– Хочешь, кратко расскажу, как все устроено?
Мадс, кряхтя, опускается на сиденье.
– Ага.
Довольный плюхаюсь рядом. Отзвуки шуршания нашей одежды, перекатываясь и сплетаясь в причудливый шум, постепенно замолкая, облетают пространство. Мы сидим в световом круге вдвоем, одни, окруженные искусственным звездным небом и тишиной.
В предвкушении замираю, люблю, когда Мадс объясняет технические штуки, он хоть и Архитектор, но очень много знает про Хранилища.
– В общем, сейчас мы на одной из станций…
Он машет рукой за плечо.
– … Здесь можно зайти на траволаторы. Первые идут по этому залу, они медленные и двухуровневые, мимо картин по кругу. Вторые, более быстрые, сквозные, доставят, если необходимо, к станциям в других залах. Сразу предупреждаю, без траволаторов тут лучше не передвигаться. Для начала, это очень долго, неудобно, да и заблудиться легче-легкого…
– Понял.
Киваю, добавляя.
– А-а…а.. где картины?
– Ха-х…
Мадс водит ладонью в темноте.
– На стенах, где же им еще быть?!
Смеется.
– Каждая, в своей изолированной ячейке… Оптимальные условия, индивидуально подобранная климатическая настройка.
– Ого!
Я впечатлен, хотя, конечно, по-прежнему ничего не вижу.
– Да, здесь одна из самых совершенных систем хранения в мире!
Подхватывая мой восторг, Мадс хлопает руками по бедрам. За пластиком очков его глаза сверкают. Продолжает.
– Полная автономность, гибридная каталогизация, легкий доступ к любому…
Он наставительно грозит мне своим кривоватым указательным пальцем в белой перчатке.
– … любому, Юрген, а их здесь тысячи, произведений!
– Отсутствие света?
Пытаюсь пошутить. Но Мадс лишь обижено цокает языком.
– Ладно-ладно… Прости.
Вскидываю руки. Мое терпение тает.
– Знаю, тут все супер. Но, серьезно, Мадс. Почему тогда тьма такая, что хоть глаз выколи? Где это все великолепие?
Вместо ответа Мадс недовольно фыркает, а затем нехотя поднимается на ноги. Я тут же вскакиваю следом.
– Пф-ф… Так и быть, непоседа, пошли…
Мгновение 2
Впечатления
– А дальше?!
Марта, кажется, не может усидеть на месте. Я, пользуясь моментом, нарочно не спешу: закидываю ногу на ногу, обхватываю руками затылок и откидываюсь назад, растягиваясь вдоль мягкой спинки дивана.
– Юрген!
Марта недовольно тычет меня в бок.
– Ну, дальше мы пошли по траволатору. Посмотрели картины.
– И-и-и?!
– В общем, мне не понравилось.
Губы Марты сами собой открываются, складываясь в смешной круг.
– Что-о? Не понравилось?!
Она в шоке. А я жутко доволен.
– Ага, какое-то все… простенькое, знаешь, несуразное. Цвета – тусклые, желтые, невыразительные. Рисунок – так себе. Идеи, в основном, вторичные…
Кривлюсь, улыбаюсь кислой улыбкой.
– Совершенно не впечатляет.
– Как так? Может… может вы не то смотрели?
Марта озадачена. На лбу пролегла глубокая складка, а пальцы уперты в подбородок.
– Ты хоть названия прочитал? Мадс, он запросто все перепутает…
– Да, конечно. Все в порядке.
Успокаиваю ее.
– Это залы для посетителей. Там отбиралось самое лучшее. Мадс мне объяснил, самые популярные произведения по запросам. Короче…
Делаю важное лицо.
– Все эти шедевры уже устарели. У нас теперь каждый второй лучше делает.
– Понятно.
Марта грустно вздыхает.
Признаться, я и сам был очень разочарован после нашей с Мадсом дерзкой вылазки. Сколько его упрашивал, так надеялся, что наберусь там опыта, материала, вдохновения, идей, скопирую пару картинок для Потока, получу тонну реакций, а вышло так себе… Хотя мне, в принципе, жаловаться нечего, я сделал Мгновение по мотивам путешествия, и оно произвело фурор. Так что теперь наряду со «старым мастером» меня считают еще и безумным Создателем, вроде тех Лиц, что постоянно творят всякую дичь.
Ха-х, честно, это согревает мою душу куда больше, чем успех парочки Изображений. Опять посыпались приглашения на интервью, на работе все хотят вживую услышать истории, а я рад поболтать. Затмил и удивил даже Марту, что особенно приятно.
– Знаешь, а ведь это странно…
Марта продолжает.
– В Мгновениях собраны те же картины, верно?
– Ага.
Киваю, понимая к чему она клонит. Ну, Марта, милая, будь оригинальней, такое меня уже сотню раз, наверное, спрашивали.
– Так почему они тебе тогда там показались скучными, а в Мгновениях нет?
Ответ прост. Сама могла бы догадаться.
– Наверное, потому что в Мгновениях я их ни разу не видел. Зачем нужен всякий мусор, если есть рекомендации Системы, где мне все подходит, все радует и собраны любимые картины?
Обычно на этом дальнейшие расспросы заканчиваются. Но Марта… Марта… Ох, не нравится мне, как вдруг загорелись ее глаза.
– Постой-постой…
Она смотрит, чуть прищурившись, словно хитрая кошка.
– Ты что, даже не посмотрел свои любимые произведения, Юрген? Ох-хо-хо… Почему?
Торжествует. А мне вдруг становится совсем не по себе, вдоль позвоночника медленно пробегает неприятный холодок. Я напрягаюсь, опускаю руки. Действительно, почему?!