– Уже скоро…
– Да. Смотри.
Знания ситха, которые придется долго и упорно вспоминать, изучать, впитывать. Осознавать.
– У тебя есть шанс, сын. Воспользуйся им. И не повторяй моих ошибок. Прощай.
– Прощай, отец.
Шокированные адмиралы, находящиеся на более удачной позиции для наблюдения увидели, как из глаз лежащего парня покатились слезы. Губы юноши шевельнулись, дав возможность прочитать беззвучные слова:
– Прощай, отец. Да станешь ты Силой.
Люк душил в себе рыдания, хрипя и слыша, как клокочут легкие. Тело болело невыносимо, Сидиус лично пытал его, избивая и мучая Молниями Силы, перед глазами все плыло, а разум с трудом осознавал происходящее, впав в шоковое состояние. Смерть отца его доконала, погрузив во мрак отчаяния. Он не знал, сколько пролежал в ступоре, минуту, час, больше? Неожиданно разум встрепенулся, уловив что-то раздражающее.
– Он сдох? – голос Иблиса вырвал Люка из шокового состояния, заставив недоуменно моргнуть и начать таки осознавать реальность. – Сдох! Поверить не могу! И от чьей руки! Такого я не ожидал!
Хрипло рассмеявшись, мужчина вытер скованными руками слезы, выступившие на глазах от боли в избитом теле.
– Так ему и надо!
– Вот они, милости императора! – саркастично отозвалась Мон, пытаясь встать поудобнее. – Впрочем, для него – самая лучшая награда!
Лея мрачно кивнула, согласно что-то буркнув. Пиетт только прикрыл глаза, незаметно толкнув стоящего рядом Пеллеона. Тот посмотрел на Люка, понятливо кивнув. Судя по мелькнувшему в голубых глазах бешенству, Бел Иблис только что подписал свой смертный приговор.
Ярость опалила, заставив сделать вдох и сжать руку в кулак.
Вставай, слабак. Ты сможешь! Вставай, жалкая тварь. Вставай. Иначе жертва отца станет напрасной.
Искусственная рука сжалась, Люк сцепил зубы, хрипло застонав, мучительно кривясь. Он одаренный, Скайуокер, но даже у его выносливости и силы есть пределы.
– Люк! – вскрикнула Лея, дернувшись от тычка пикой. Девушка что-то говорила, но Люк не обращал внимания, сосредоточившись только на одной задаче. Взять тело под контроль.
– Нет эмоций… – хрипло выдохнул парень, заставив стоящих неподалеку адмиралов вздрогнуть. – Нет… – он закашлялся, выплюнув сгусток крови, – эмоций… есть покой. Нет… – снова кашель разорвал легкие, – неведения, есть… есть знание.
– Скайуокер! – рявкнула Мотма, злобно зыркнув на стоящего рядом гвардейца. – Хватит валяться! Вставай! Этого ублюдка больше нет…
Речь Мотмы вызвала взрывной эффект. Казавшийся практически трупом парень вздрогнул, его лицо на мгновение исказилось от бешеной ярости.
– К ситху! – кулак ударил в пол. – Спокойствие – ложь, есть только страсть, – руки оперлись на пол, поднимая тело. – Со Страстью я приобретаю Силу, – Люк подогнул левую ногу, скривившись от прошившей боли. Прикрыв глаза, он сосредоточился, наращивая поток пронизывающей тело Силы. – С Силой я приобретаю Власть, – одним рывком он встал, слегка покачнувшись. Замерев, парень откашлялся и резко расправил сведенные судорогой плечи, хрустнув выбитыми суставами, вправляя их на свои места. Выдохнув, Скайуокер медленно поднял над головой сцепленные в замок руки, расправляя ребра и давая возможность легким как следует заработать. – С Властью я приобретаю Победу, – Люк медленно поднялся на цыпочки, вытянувшись в струну. Мышцы выли и кричали, стеная о покое, но он был неумолим, не обращая внимания на нужды своего тела. Сейчас его держала на ногах и вообще в сознании только его воля. – С Победой я разорву свои цепи, – руки опустились, парень прочно и уверенно встал на ноги, хрустнув напоследок шеей, – И Великая Сила освободит меня.
Мон и Иблис что-то говорили, но Люк не слушал и не слышал их разглагольствований. Сила обжигающей лавой хлынула по венам, заставляя сильно и быстро сокращаться сердце, надпочечники – выбросить в кровь адреналин, скрепляя трещины в костях, отключая болевые рецепторы. Скайуокер чувствовал, что Сидиус уже на подходе. Времени у него было мало – минут пять, не больше. Он вздохнул, раскрывая светящиеся неоном глаза. Надо кое-что уточнить.
– Не пробуй, делай. Не так ли, Йода? – усмешка вышла очень неприятной, заставляя лидеров Восстания замолчать. – Или не делай. Но не пробуй. Значит… делаю. Лея, Мон. Один вопрос.
– Люк? – девушка настороженно посмотрела на находящегося в каком-то трансе друга.
– Если ваша попытка будет удачной, что вы будете делать? Кратко и по существу.
– Кратко? Кратко невозможно! – начала с запалом Мон и Скайуокер перевел взгляд на Органу.
– Надо восстановить демократию! Сенат…
Дальше Люк уже не слушал. Ему было достаточно сказанного. Перед глазами вспыхивали видения будущего, находящегося в неопределенном состоянии: раскол Империи на Осколок и Республику, возрождение Палпатина, какие-то чужаки, гонения и бедствия, постоянный бардак и конфликты. Бесконечная война. Он тряхнул головой, и видения рассыпались осколками нереализованных выборов.
– Не впечатляет.
Холодный голос Люка заставил распинающихся ораторов умолкнуть. Он подошел к телу Вейдера и встал на колени, осторожно касаясь плеча отца.
– Да что ты там возишься? – закашлялся Иблис. – Брось, он уже труп!
Люк поднял голову и стоящие под стражей мужчины синхронно сделали шаг назад, а гвардейцы взяли пики наизготовку. Скайуокер, не глядя, протянул вбок руку, сжимая протез в кулак, и Иблис захрипел, выгнувшись и царапая ногтями горло.
– Повежливее, – голосом парня можно было заморозить. – Ты говоришь о моем отце.
Кулак сжался и Иблис упал, уставившись в потолок стеклянными глазами. Гвардейцы даже не пошевелились. Адмиралы и капитан переглянулись.
Люк осторожно поднял Силой тело отца, перемещая его к стене, рядом с военными.
– Присмотрите, пожалуйста.
– Да, милорд! – синхронно вытянулись мужчины. Люк повернулся к дверям, складывая пальцы в мудру «спокойствие». До прихода Палпатина осталась минута, не больше. Целая вечность.
* * *
Палпатин ощутил вспышку смерти и удовлетворенно улыбнулся. Хорошо… Падение мальчишки уже началось. В ярости и боли он начнет убивать, давая возможность схватить себя прямо за сердце. Он станет рядом с ним, заменив своего отца. Лучшее, гораздо более совершенное оружие в его руках. Сейчас он подтолкнет своего ученика на Темную сторону, не давая ни одного шанса сбежать, а потом поиграет с повстанцами. Глупцы, решили атаковать. На истребителях! Это даже не смешно… Удачный подвиг Скайуокера им не повторить. А так называемый флот, готовый поддержать самоубийственную атаку… Это будет забавно.
* * *
Лея шокировано смотрела на ставшего внезапно чужим друга. Одна единственная фраза перевернула весь ее мир. Сын Вейдера… как… Как это возможно? Но, ведь он ее спас! На первой Звезде, да и потом… Неужели все это ложь? Или просто талантливая постановка с гениальными актерами? Она не знала, что и думать, находясь в ступоре от свалившей ее с ног новости. Рядом что-то напряженно обдумывала Мотма, сверля застывшего в центре зала окровавленного парня взглядом.
Дверь раскрылась, в зал, стуча клюкой, вплыл Палпатин, окруженный отрядом Алой Гвардии, тут же отступившей к стенам.
– А… Юный Скайуокер… я вижу, ты принял решение?
– Да, Ваше Величество, – мягко ответил Люк, притягивая Силой сейбер отца. – Я принял решение. Правильное решение.
– И какое же?
– Я, Люк Скайуокер, вызываю Императора Палпатина, Дарта Сидиуса, на поединок до смерти за право владения Империей. И пусть Сила определит достойного.
Сидиус довольно закудахтал, изящным жестом раскрывая ладонь, в которую тут же опустился сейбер, вылетевший из складок мантии.
– Я, Дарт Сидиус, принимаю вызов. И пусть Сила рассудит нас.
В следующее мгновение клюка полетела в сторону, едва не зашибив гвардейца, а яростно гудящие мечи столкнулись между собой.
Алый и… алый.
Палпатин был Мастером. Он был быстр, стремителен и неуловим. Люк взвинтил восприятие до предела, выжимая из ускорившегося тела все, что можно и даже больше. Сила гудела, пронизывая каждую клеточку его тела, заставив полностью отключиться от всего, кроме боя, но этого было мало. Спокойствие и отрешенность, восстановленные парнем дали трещину, разваливаясь на куски. Яростные движения наталкивались на мягкие блоки, отводящие удары в стороны, меч то проваливался в пустоту, то натыкался на непреодолимую преграду, а Сидиус вился призраком, смеясь над попытками его достать. Люк заскрипел зубами, сердце загрохотало, выстукивая древний кодекс.