А мы расположились ждать. Я угадал, гости не утерпели и вот они скачут, поднимая пыль, чтобы увидеть предназначенный для них сюрприз. Не менее полусотни конных обступают автомобиль и с любопытством разглядывают его со всех сторон, щупают руками. Я выхожу из кабины и приветствую всех. Троица моих спутников спешиваются и с недоумением смотрят на меня, ожидая разъяснений. Я объявляю, что вот это средство является самодвижущейся повозкой, которая в течении 4-5 часов доставит нас до Никеи, куда скакать на коне не меньше трёх дней.
Греки с недоверием глядят на машину. Объясняю, что, к сожалению, в машину может поместиться, кроме нас, лишь проводник и, если мои спутники очень хотят, три человека сопровождения, но тогда будет очень тесно. Но мои гости не желают ехать без сопровождения, и я предлагаю им выбрать себе самых надёжных. Стратиг спрашивает:
– Нельзя ли разрешить своей свите следовать за нами на конях?
Я объясняю, что они не смогут за нами угнаться. Мои спутники сомневаются, и я разрешаю, но с условием, что свита, может вернуться назад, если кони не выдержат скачки. Все соглашаются, и я рассаживаю спутников по местам. В кабине, кроме меня садится проводник, в середине, а к окну Стратопедарх. В кузов влезают Стратиг Пафлагонии и три воина сопровождения. Турмарх от поездки отказывается, под предлогом, что его присутствие не обязательно. Я объявляю всем, что мы трогаемся и захлопываю дверцу. Завожу машину, от чего шарахаются кони свиты. Трогаюсь и потихоньку набираю скорость. Дорога, конечно, не шоссе, но совсем не дурна – выложена камнем и стёсана тысячами, прошедших по ней за сотни лет, ног и копыт. Я вижу дальнюю цель, указанную проводником, и еду к ней, набрав скорость 50 км в час.
Свита во весь опор скакала за нами, но уже через двести метров начала отставать и через полкилометра, поняв бесперспективность гонки, отстают и переходят на шаг, а потом останавливаются и глядят нам вслед. И стратопедарх и проводник, то и дело вскрикивают и цепляются руками за выступающие части кузова. Проехав 5 километров и заметив, что провожающие скрылись из глаз, я сбавляю скорость до 40 км в час и продолжаю движение в этом темпе. Мои спутники немного успокаиваются и теперь смотрят в окна, наблюдая пробегающие мимо нас деревья. Дорога около 70 км идёт вдоль побережья моря по низине, а потом сворачивает налево и ведёт в горы.
Проезжаем через населённые пункты, где я сбрасываю скорость до 10—15 км в час, чтобы не задавить кого-нибудь. От машины разлетаются куры, бегут домашние животные. Собаки гонятся с лаем, но отстают. А вот люди, застывают в изумлении или тоже убегаю, отпрыгивают и крестятся. Вообще-то ситуация напоминает проезд через деревню нашего времени, если бы не ужас, написанный на лицах прохожих. Стратопедарх наконец приходит в себя и начинает задавать вопросы, но без переводчика я не понимаю его, и он умолкает, но порой делится впечатлениями с проводником. Через два часа, проехав по спидометру 70 км, я останавливаю машину, чтобы размяться и, так сказать, оправиться.
Все вылезают из машины и расходятся в стороны. Я тоже отхожу, голова немного кружится от длительной поездки. Давно я не ездил так далеко. Собираемся вместе у машины и делимся впечатлениями. Мои высокопоставленные спутники, захлёбываясь от восторга, хвалят автомобиль. Стратопедарх, сходу предлагает мне 10 тысяч золотых монет за машину, но я отказываюсь, объясняя, что в мире нет человека, кроме меня и ещё десятка человек, которые умеют водить эту машину и следить за её состоянием, но они все живут в Рязани. К тому же, я признаюсь, что эта машина единственная в мире, созданная величайшим гениальным мастером, жившим далеко на северном острове, в океане, но, к сожалению, умершим несколько лет назад.
Стратопедарх явно расстроился и видно, что он крайне недоволен, но сдерживается. Наверно не привык, что ему отказывают. Я задумался, а как бы не попасть впросак? Не нравится мне поведение грека. Сомнительно, что он захочет отобрать её силой. Зачем ему машина без водителя? Хотя он может забрать машину бесплатно, убив меня и экипаж, в надежде, что сам разберётся? Но я думаю, что надо держать ухо востро. Итак, мы поехали дальше. По пути проехали через два довольно крупных населённых пункта, из одного из них за нами погнались на конях человек сто, но скоро отстали.
Когда на спидометре отметилось 135 км, местность практически превратилась в сплошной город. Дома нескончаемо проплывали мимо машины. Приходилось ехать со скоростью 20 км в час, а иногда ещё меньшей. Народ сбегался уже заранее, увидев пыль на дороге, и мы ехали, можно сказать, сквозь строй. Однако народ не решался преградить нам путь и вскоре впереди показались купола церквей и массив жилых домов, огороженный мощной крепостной стеной. Проводник воскликнул – Никея!
Я подъехал вплотную к воротам и остановился. К воротам бежали со всех сторон вооружённые стражники в доспехах и строились напротив, подчиняясь командам офицера. Другие стражники спешили закрыть ворота изнутри крепостных стен. Несколько человек наставили на машину арбалеты и ждали команды. Это меня очень обеспокоило, и я жестом указал стратопедарху на солдат, предлагая ему выйти и разобраться. Страдопедарх вышел из кабины и направился к страже, которая, увидев богато одетого человека со знаками высшего чиновника, опустила арбалеты.
Офицер, видимо, узнал стратопедарха и подскочил к нему с поклоном. Стратопедарх приказал что-то офицеру и тот громко крикнул в сторону ворот. Ворота открылись и к офицеру подошли несколько солдат, с поклонами в сторону машины. Последовал разговор и один из солдат бегом бросился в ворота. В это время к машине начал собираться народ, образовав небольшую толпу, которая росла на глазах. Офицер что-то крикнул и несколько солдат, с копьями и секирами, подбежав к толпе, начали её оттеснять в сторону. Подъехали с десяток всадников и поклонившись стратопедарху, заговорили с ним. После короткого разговора, грек сел в кабину и жестом велел мне ехать за всадниками, которые медленно поскакали впереди, указывая путь и разгоняя пешеходов. Я завёл машину и тронулся следом. Толпа возбуждённо зашумела, пытаясь двигаться за машиной, но стража их не пускала. Таким образом мы проехали по узким улицам города, мимо красивых зданий, церквей, сквозь расталкиваемую толпу любопытных около двух километров, но с черепашьей скоростью, пока не въехали в открытые ворота роскошного дворца. Широченный двор не менее гектара, мощёный камнем, открылся нашему взору.
Скорее всего нас пропустили сзади дворца, в район хозяйственных построек, так как по периметру ограды располагались конюшни, птичник, хлев и т.п. Стояли запряжённые повозки с какой-то кладью. По двору сновали слуги или рабы, кто их разберёт? Мне очень не понравилось, что вслед за машиной во двор влились человек 100 в доспехах и, закрыв за собой ворота на громадный засов из целого бревна, начали рассредотачиваться вдоль стен, окружая машину. Из задних дверей дворца начали выбегать воины и также распределились по периметру стен, таким образом, что мы оказались окружёнными с трёх сторон и свободной стороной оставалась задняя стена дворца. Я и все греки вышли из машины и стояли рядом, наблюдая за действиями охраны. Во дворе уже скопилось, по крайней мере 500 человек, которые пока ещё стояли, держа в руках копья и щиты, но оставив между собой и машиной шагов 60.
Я заметил стратопедарху: – Мне очень не нравится моё положение. Вы должны приказать воинам немедленно разойтись и освободить мне выход. Я хочу уехать в какое-нибудь место за городом, где я смогу чувствовать себя в безопасности.
В это время навстречу нам подходил высокий воин, в чрезвычайно роскошном наряде. Всё на нём сверкало золотом и бронзой. На шлёме болтались павлиньи перья. Он был вооружён, но без щита. Его сопровождали 2 тяжело вооружённых воина, не знаю, как они тут называются, но на них висело килограмм по тридцать железа. Стратопедарх и этот мужик поклонились друг другу одинаково, видимо их статус был примерно равен. Они о чём-то начали говорить, а я не мог найти себе места от беспокойства за машину и наших ребят. Стратопедарх сказал несколько слов переводчику и тот перевёл:
– Вам предлагают всем покинуть повозку и пройти во дворец. Там вас покормят и отведут достойное место, а за повозку не беспокойтесь, её будут охранять.