Первые шаги к ней будут предприняты еще в нынешнем году, а какими они будут, сами можете прочесть. - Голос Тимбелла сделался вкрадчиво-ядовитым. Поскольку этот приказ адресован вице-королю...
- Дайте немного подумать. - Кейн упал в кресло.
- И в этом есть необходимость? - безжалостно воскликнул Тимбелл. - Это не что иное, как завершение моих предположений шестимесячной давности, которые вы предпочли не услышать. Земля - мир гуманоидов, поэтому она будет уничтожена. Очаги человеческой культуры рассеяны по разным участкам ласинукской зоны Галактики, так что любой след человеческого присутствия подлежит уничтожению.
- Но Земля! Колыбель человеческой расы! Начало нашей цивилизации!
- Вот именно! Лоаризм умирает, а гибель Земли окончательно погубит его. С крушением лоаризма погибнет последняя объединяющая сила, и Планеты Людей, непобедимые, пока дружны, будут уничтожены одна за другой Второй Галактической Экспансией, если только...
- Я знаю, что вы хотите сказать, - прозвучал бесстрастный голос Кейна.
- Не более того, что говорил прежде. Человечество должно объединиться, а сделать это оно может только вокруг лоаризма. У всех сражающихся должна быть цель, и целью должно стать освобождение Земли. Я могу заронить искру здесь, на Земле, но вы должны раздуть ее в костер по всей населенной людьми части Галактики.
- Вы подразумеваете тотальную войну, Галактический Крестовый Поход, - прошептал Кейн. - Но кому, как не мне, знать лучше, что после всех прошедших столетий тотальная война невозможна. - Он внезапно рассмеялся. - Вы хоть знаете, насколько сегодня ослаб лоаризм?
- Нет ничего слабого, которое не могло бы усилиться. Как бы ни ослаб лоаризм со времен Первого Галактического Нашествия, но вы и поныне сохранили дисциплину и организованность - лучшую в Галактике. Ваши предводители, если брать в целом, толковые люди, это я вынужден признать. А обдуманно действующая объединенная группа умных людей способна на многое. Она обязана оказаться такой, поскольку иного выбора нет.
- Оставьте меня, - безжизненно произнес Кейн. - На большее я сейчас не способен. Мне следует подумать.
Голос его опять затих, один из пальцев указал в направлении двери.
- Что толку от размышлений! - в раздражении воскликнул Тимбелл. Нам надо действовать! - С этими словами он исчез.
Ночь для Кейна выдалась ужасной. Его лицо побледнело и осунулось, глаза запали и лихорадочно блестели, но голос звучал спокойно и весомо.
- Мы союзники, Тимбелл.
Тимбелл холодно улыбнулся, на мгновение коснулся протянутой руки Кейна, но тут же ее отпустил.
- Всего лишь по необходимости, Ваше Святейшество. Мы не друзья.
- Об этом я и не говорю. Но действовать мы должны вместе. Мои предварительные указания уже разосланы. Верховный Собор утвердит их. Хотя бы в этом отношении я не предвижу осложнений.
- Сколько мне придется ждать результатов?
- Кто знает? Лоаризму все еще не мешают в пропаганде, до сих пор есть люди, которые воспринимают ее: одни с почтением, другие со страхом, третьи просто поддаются воздействию самой пропаганды. Но кто может знать? Человечество слепо, да и сам лоаризм тоже. Антиласинукские настроения слабы, трудно разбудить их, просто так колотя в барабан.
- Всегда было не сложно играть на ненависти. - Лунообразное лицо Тимбелла сделалось на удивление жестким. - Эмоциональность! Пропаганда! Искренний и неразборчивый оппортунизм! К тому же, несмотря на свою слабость, лоаризм богат. Массы могут быть покорены словами, но тех, кто занимает высокие посты, кто по-настоящему важен, можно соблазнить и кусочками желтого металла.
- Ничего нового вы не предложили, - устало махнул рукой Кейн.