Интересно: какую работу хотел предложить ей Каннингхэм? Неужели действительно столь важную, что он специально спустился из космоса, чтобы нанять какую‑то «земную грязь» и ее «ласку»? Невероятно.
Ну что же, подождем встречи в «Пластиковой девушке». Но явится ли туда Каннингхэм? Ладно, посмотрим. Не стоит заранее переживать. Она перенесла тяжесть тела на другую ногу. Бедро, поврежденное в схватке с предыдущим клиентом, еще побаливало, несмотря на инъекцию эндорфина.
– Пожалуй, налей‑ка мне еще. – Сара протянула бокал бармену.
Морис медленно снял с зеркальной полки бутылку рома. И даже в этом простом жесте сквозила неизбывная печаль.
ТЕБЕ НЕ ХВАТАЕТ ПРИЯТНЫХ ОЩУЩЕНИЙ? МЫ ИХ ТЕБЕ ДОСТАВИМ!
«Поинтсман фармацевтикал I.G.».
Сара вышла из «Лазурного шелка» и жестом подозвала такси. Села в машину, назвала свой адрес, стараясь не обращать внимания на Каннингхэма, не сводившего с нее спокойного взгляда с противоположной стороны улицы. Не прогадала ли она, отказавшись от, быть может, очень выгодного предложения? Даже не полюбопытствовала, как прореагировал Каннингхэм на ее отказ. Она почему‑то была уверена, что выражение этого лица нисколько не изменилось.
Сара с братом жили в небольшой двухкомнатной квартирке, напичканной дешевой электроникой и наполненной гулом холодильников, кондиционеров и маленького робота, который ползал по всем закоулкам, собирая пыль, всевозможных насекомых и паутину. В квартире имелись недорогой компьютер Сары, большая аудиосистема Дауда, подсоединенная к компьютеру, и почти двухметровый видеоэкран. Сейчас на нем беззвучно мерцал компьютерный фильм, отбрасывая отсветы на потолок. Когда на экране возникало ярко‑красное изображение, комнату, казалось, охватывало зарево холодного пожара.
Девушка машинально выключила экран, вытряхнула из пепельницы оставленные Даудом окурки, не переставая думать о Каннингхэме. Действие эндорфина заканчивалось, каждый шаг отдавался болью в бедре. Пора принять очередную дозу.
Она достала с полки жестяную банку из‑под сахара, в которой прятала ампулы с эндорфином. Там оказалось двенадцать штук, двух не хватало. Сара вздохнула. В маленькой квартирке невозможно найти место для надежного тайника. Она заправила ампулу в автоматический инъектор, набрала на крохотном пульте нужную дозу и прижала приборчик к руке. Инъектор тихо зажужжал, и в вену вонзилась прохладная игла. Вскоре боль утихла. Сара прерывисто вздохнула и встала. Оставив инъектор с почти полной ампулой на диване, она позвонила Михаилу Гетману. Его сиятельство оказался у себя в офисе. Девушка общалась с ним на смешанном англо‑испанском языке, что очень забавляло Михаила. Он шутливо называл ее на испанский манер: «mi hermana» – сестрица.
– Я так и знал, – рассмеялся Гетман, – что обязательно услышу сегодня твой голос, mi hermana.
– Да? Так ты знаешь этого орбитала Каннингхэма?
– Немного. Вел с ним кое‑какие дела. У него рекомендации от самых влиятельных особ.
– От кого именно? – поинтересовалась Сара.
– От самых‑самых.
– Значит, ты считаешь, ему можно доверять?
– Этого я никогда ни о ком не говорю, mi hermana, – расхохотался Михаил.
– Тем не менее, ты рекомендовал меня. Видно, у вас водятся общие делишки.
– До свидания, – по‑русски проговорил Гетман, – сестрица.
Последнее слово он произнес уже по‑английски, слегка раздраженно. Сара хмуро уставилась на динамик компьютера, откуда слышались частые гудки.
За ее спиной с шумом открылась дверь, и, резко вскочив, Сара приняла боевую стойку. Но это был Дауд. Следом за ним с шестью банками пива в квартиру ввалился его менеджер Джекстро, низенький человечек с бегающими глазками.