Он целит тебе в запястье - осторожно, если ему случалось попасться на эту удочку, - а ты опаздываешь с защитой. Отец кивнул, словно соглашаясь сам с собой. - Должно получиться.
Торри поразмыслил немного.
- Я никогда не поддавался.
Это была обычная тактика: притворяешься, будто у тебя есть привычка, скажем, притоптывать ногой перед выпадом или всегда выходить в рипосту после удачного парирования - и ждешь, что противник заглотит наживку, а затем ловишь его на этом. Но Торри никогда не заходил слишком далеко, боясь потерять хотя бы одно очко, - и теперь ему не улыбалось играть в поддавки.
Но отец, конечно, знал, о чем говорил. Торри посмотрел ему в глаза.
- У меня еще будет возможность показать себя. У меня еще будет возможность подраться, а не просто пропустить удар.
Отец кивнул:
- Несомненно. В подходящем месте, в подходящий момент.
После легкого ужина, состоявшего из маринованных овощей и ломтиков копченой рыбы, которые Торри запивал водой, а не вином, и купания в ледяной горной реке прошел час - вполне достаточно, чтобы расслабить мышцы с помощью упражнений и силы воли.
Торри разделся до позаимствованных у Брандена дель Брандена дуэльных брюк, по колено длиной. Однако молодой человек отклонил предложение Брандена прислать слугу-вестри, чтобы тот забинтовал ему бедра; Торри решил надеть под низ свои все еще мокрые плавки.
Во рту ощущался металлический привкус, и Торри поймал себя на том, что слишком много думает о дыхании, походке и жестикуляции. Часть его разума словно забилась в раковину - точно так же болезненно сжалась его мошонка, но другая, аналитическая, часть разума Торри мыслила холодно и отстранение, словно его тело стало механизмом с собственным дистанционным управлением, а глаза превратились в автоматические кинокамеры.
Так вот на что похож страх: все казалось таким далеким. Не так уж и плохо, гораздо хуже была широкая ухмылка сидевшего в стороне Херольфа: у Сынов это отнюдь не дружелюбное выражение, они скалят зубы, готовясь терзать и рвать.
Вокруг травянистого пятачка горели факелы, разгоняя сумрак приближающейся ночи, вестри ползали по траве на четвереньках, выбирая корни и камни, выглаживая руками неровности, как будто массируя почву, чтобы оставить ее ровной и прохладной.
Данар дель Регинал - его лицо блестело в свете факелов - стоял над плоским сундучком красного дерева. Вот он протянул руку и коснулся рукояти одного меча, второго и, наконец, взял третий.
Подал его вестри рукоятью вперед, и тот засеменил к Торри, держа меч рукоятью вперед. Торри не совсем вник в происходящее, но было что-то успокоительное в невзрачном цверге, в его взгляде из-под низких бровей.
Торри положил пальцы на рукоять.
- Мне драться этим мечом?
Вестри покачал своей тяжелой головой.
- Нет, почтенный, - церемонно ответил он. - Коадъютант оказал предпочтение этому оружию. Вы можете выбрать этот меч или позволить вашему противнику выбирать между этим и двумя другими клинками по вашему выбору чтобы потом вы сами выбирали среди оставшихся.
Торри вернул меч цвергу и произнес, повысив голос:
- Я разрешаю вам сражаться этим клинком, Данар дель Регинал. Я буду биться своим - он у ваших слуг-псов.
Данар дель Регинал кивнул, но когда из толпы появился Бранден дель Бранден и поспешно шепнул ему что-то на ухо, вскинул руку:
- Вы, конечно, можете воспользоваться своим оружием. Но... есть в нем что-то волшебное; я бы хотел, чтобы этот меч проверили на предмет наложенных чар - или чтобы вы разрешили драться им мне.
Торри рассмеялся как мог оскорбительно; челюсть у Дакара дель Регинала затвердела.
- Очень хорошо, пусть будет по-вашему. Если вы предпочтете мой меч, я возьму меч моего отца или третий такой же; над ними трудились одни и те же руки. Выбор за вами.