"Кусает за сердце!" - говорят пуштуны.
А Хамбер, видно, задался целью и дальше его ошеломить:
- И что самое поразительное - те, кто похитил вашего принца уэльского, совсем не те, о ком вы думаете. - Игривые, даже иронические нотки в словах Хамбера вызывали раздражение Алексея Ивановича. Хамбер изволил шутить.
- Что вы имеете в виду?
- Вашего наследника украли немцы.
- Какие немцы? - вырвалось у Алексея Ивановича.
- О, это долгая история! Немцы здесь сейчас очень активизировались. С приходом к власти национал-социалистов в Германии они с азартом устремились на Восток. Немцы в новом обличье, в коричневых рубахах со свастикой. Вы, русские, по традиции, видите на Востоке в англичанах соперников, врагов. Остерегайтесь немцев! В немцах ищите врагов! В немцах. А в них нет ни совести, ни чести. И я вполне верю, когда говорят, что похищение - дело рук немцев, или, как их здесь называют, - "аллемани".
Рассыпаясь в заверениях преданности и симпатии, Анко Хамбер склонил свою розовую голову и откланялся.
Машинально Алексей Иванович следил за ним взглядом, пока тот не смешался с толпой приглашенных.
Из тяжелого раздумья Алексея Ивановича вывел женский, какой-то скользящий и в то же время пристальный, настойчивый взгляд.
Невольно Мансуров поднял глаза и, хоть мысли его были заняты совсем другим, отметил, что смотрит красавица, стройная, одетая по последней моде, но в высшей степени строго и элегантно, по-видимому англичанка. Почему он так решил - Мансуров не отдавал себе отчета. Нежнейший румянец, бело-фарфоровый цвет лица, сильно, по-бальному декольтированные плечи и обнаженные руки, моднейшая прическа, в которую были собраны белокурые волосы, - все привлекало в ней. И хотя Мансуров очень мало обращал внимание на женщин, она произвела на него впечатление. Лишь улыбка нарочитая и хищная улыбка - не понравилась Алексею Ивановичу.
Молодая англичанка явно хотела привлечь его внимание. Она стояла около высокого, даже величественного бородача в пакистанском одеянии, выделявшем его в толпе фраков и смокингов. Голову его венчала ослепительно белая бенаресская чалма, подчеркивавшая своей белизной темное, почти черное лицо типичного аравитянина и его длинную, всю в кольцах бороду.
Аравитянин тоже смотрел на Алексея Ивановича. Он словно что-то спрашивал или от чего-то предостерегал. Поддерживая под белый локоток англичанку с фамильярностью, позволительной лишь чрезвычайно влиятельной персоне, аравитянин приблизился и с глубоким восточным поклоном приветствовал Мансурова словно старого знакомого. Обратившись к нему, назвал его по фамилии и тут же с соблюдением изысканного дипломатического этикета представил его красавице англичанке.
- Советский инженер, мистер Алекс Мансурофф, знаток Азии и азиатских языков, прославленный в прошлом красный офицер, гроза бандитов и басмачей. Ныне специалист по вопросам ирригации. - Алексею Ивановичу осталось только поклониться и поцеловать протянутую выхоленную ручку. - Бегум Гвендолен путешествует по Востоку. Знаток Азии и азиатских языков.
- На каком же языке соизволит беседовать прославленный воин? прозвучал голос молодой женщины, и Алексей Иванович поразился: как может у такой красавицы быть такой тусклый, деревянный голос?
Но раздумывать бегум Гвендолен ему не дала. Она воскликнула:
- О, мы наслышаны о вашем горе. У вас похитили сына. Дикая страна! Дикие нравы! Как я хотела бы вам помочь!
А аравитянин в полупоклоне продолжил мысль бегум Гвендолен:
- Помочь! Помочь трудно, но можно. И мы, - он покровительственно посмотрел на англичанку, - мы, то есть бегум Гвендолен и я...
- Вы, я вижу, еще незнакомы, - проговорила молодая англичанка.