Но, не обнаружив прежних пороков у своего хозяина, Фаррух удивился, даже, кажется, огорчился и на всякий случай подчеркнул:
- Еще как царапается человек... - И пошел, сел рядом с Майрой, чтобы доесть кашу.
Бессаз хотел было тут же бежать, но передумал: так просто теперь не уйти, надо поговорить и выяснить с Фаррухом отношения. Ведь кто знает, сделай он сейчас шаг к выходу, плут закричит: "Черепаха меня поцарапала, держите ее!" И такой шум поднимется, гвалт - торговцы падки на развлечения.
Хатун не без гордости посмотрела на жениха, когда он обреченно сел с ней рядом, - ей понравилось, как Бессаз прижал Фарруха к стене, хотя и не догадывалась ни о чем, только подумала, что еще немного - и под ее влиянием сделается Бессаз драчливым и задиристым, умеющим, как Абитай, постоять за себя.
Только одного она не понимала - ведь поели они кашу, даже чашки облизали, но не уходят, может, думала Хатун, жених ее решил хорошенько наказать бродягу и ждет удобного момента.
Бессаз действительно готов был сидеть здесь до вечера, если Фаррух того пожелает, - слуга это знал.
- Послушай, а кто эта босоногая? - вдруг развязно обратилась к Бессазу Майра.
Бессаз поежился и опустил голову: скажет "невеста", плутовка захохочет на весь базар: "А у черепах не бывает невест", - и пустится в пляс, кружась в своем ярком, пестром, как у цыганки, одеянии, без конца повторяя: "Не бывает, не бывает... у черепах..."
Хатун терпеливо ждала, что Бессаз объявит торжественно и трепетно, кто она, но не выдержала и зло тряхнула плечами:
- А тебе какое дело? Я его невеста! - сказала так же грубо, бесцеремонно, как Майра.
Невольным жестом Бессазу захотелось прикрыть ей рот, но было уже поздно - Майра побледнела, что-то, видимо, пробудилось в ней дремавшее, ревность, а может, просто обида, желание посмеяться - ведь женщина... без всякого повода вообразившая, что обманута в лучших своих чувствах...
- Как - невеста? - Медленно встала она с места и толкнула Фарруха в бок. - Слышал? Он вызвал меня из деревни, а сам пропал, превратившись в... пугало огородное... и оставил меня с тобой. - И побежала Майра к Бессазу, и наклонилась над ним, позванивая дешевыми безделушками на шее. - Ты думаешь, я сговорилась заранее с Фаррухом? Нет! Я приехала, а тебя уже увезли, милый мой Бессаз-хан... Все вы, мужчины... обещаете золотые горы, а когда мы дуры, - развесив уши, несемся к вам, в последнюю минуту вы сворачиваете в сторону - и бегом... Рады в самую ничтожную тварь превратиться, лишь бы разбить сердце любящей. Скряги вы, мелкие душонки, нет вам веры... Как я тебя любила! А ты взял и... сделал меня тварью, ползающей у ног этого конокрада, - сверкнула Майра злобным взглядом в сторону Фарруха, но Фаррух кратким окриком прервал ее душе-излияния:
- Довольно! Кончай! Хочешь, чтобы навсегда заткнули тебе рот? - И Майра тут же вернулась к мужу и, покорная, села рядом.
Раскрыв рот от удивления, Хатун слушала все это, не зная, как ей быть. И, чувствуя, что сейчас и она может наделать глупостей, вцепиться в волосы Майры, посягающей на ее права, Бессаз хмуро пояснил Хатун:
- Я ведь рассказывал. Это дочь старосты из деревни... А тот стерег прикованного...
И даже это немногое, что сказал Бессаз, сразу все прояснило, успокоило Хатун - подумала она, что не страшна ей замужняя соперница. Встанет она еще раз в ревнивую позу, муж так изобьет ее на виду всего базара - будет прав.
Фаррух ел медленно, обдумывая зловеще: как бы с выгодой шантажировать Бессаза, - ведь видно по всему, что бывшая черепаха боится разоблачения...
- Только я вам больше не слуга, - мрачно пробормотал Фаррух и невольно закрыл себе рот ладонью, как бы боясь, что может выболтать лишнее.
Бессаз промолчал, заерзал на стуле, боясь что-либо ответить Фарруху, слово за словом - и раскроется его тайна...