Это была самая долгая, самая стремная и самая бессмысленная ночь в его жизни. Штейн не делал ничего, за что его могли бы посадить, но все эти прикосновения, сбитое дыхание и жар возбужденного тела… Питеру очень повезло, что его не накрыло истерикой в тот момент, когда чужие руки стягивали с него повседневный деловой костюм. Он попытался представить на месте Обадаи кого-нибудь другого. И он знал только одного мужчину подходящей комплекции. Питер закрыл глаза и представил, что перед ним Тони.
Вот сейчас это сильные руки Тони гладят его плечи. А вот это теплые губы Тони с колкой щетиной невесомо касаются его шеи. Это нежное дыхание Тони щекочет его живот. И, надо сказать, это сработало. Сработало настолько, что Питер смог успокоиться и поддержать игру. Впрочем, тем вечером они все равно не зашли слишком далеко. И Питер был несказанно рад судьбе за то, что Обадая любит растягивать удовольствие.
С тех пор они стали намного ближе. Обадая стал рассказывать Питеру о разных инцидентах из своей жизни, показывать подробности управления компанией, приглашал его на переговоры, действительно учил, каким образом строится его бизнес, в том числе показал и парочку нелегальных вещей, которыми промышлял из-под полы.
И Питер впитывал. Он впитывал все, пока план зрел в его голове.
— Скажите, сэр, — обратился он как-то.
— Питер, ну я же просил. Официально только на людях.
— Хорошо. Оби, — он состроил такой голос, который всегда нравился Штейну, — вот скажи мне. Я никогда ничего не слышал о том, чтобы у тебя были враги. Я не верю в то, что у тебя их нет, поэтому резонный вопрос: как ты делаешь так, чтобы они исчезали?
Обадая засмеялся.
— Умный мальчик. За это ты мне и нравишься, Питер, — от потрепал его по голове.
“Пора покупать новый шампунь, — подумал про себя тот, весело улыбаясь, — а то на его руки не напасешься, постоянно мыть голову”.
— Скажи, ты когда-нибудь слышал фамилию Старк?
Питер нахмурился и сделал вид, что пытается что-то вспомнить.
— Нет, честно говоря, ничего не припоминаю. А я должен?
Обадая засмеялся:
— Сложно встретить человека моего поколения, который бы не знал эту фамилию. Но я сделал все от меня зависящее, чтобы ваше поколение уже не знало ее.
— Кто-то по фамилии Старк был твоим врагом?
— Да, — погрузившись в воспоминания ответил Штейн, — когда я был чуть старше, чем ты сейчас, я был знаком с одним умным человеком, по имени Говард Старк. Мы с ним вместе начинали: он разрабатывал разные штуки, а я их продавал. И… все шло хорошо, пока он не узнал, кому и для чего я их продаю.
Питер нахмурился.
— Как ты думаешь, что его расстроило?
— Ну, судя по подавляющему большинству твоих контрактов, его не устроила работа на военных?
— В точку, Питер. Он расстроился, что его изобретения, призванные служить на благо людям, попали в руки людей, которые защищают эту страну.
— Он что, идиот? — в притворной гримасе скривился тот.
Обадая в голос засмеялся.
— Точно глупее одного мальчишки семнадцати лет. В общем, он сорвал мне крупную сделку, которая бы обеспечила нам стартовый капитал для развития нашей собственной компании. Деньги мы не получили, имя потеряли, доверие тоже. Мне пришлось потратить очень много средств, чтобы очистить себя. Но, в результате я снова вернулся на вершину. И, чтобы такой промах больше не мог омрачить будущее моего бизнеса, я стер все воспоминания о нем.
— Стер?
— Это грязное дело, малыш, лучше не лезь в него. Могу сказать только то, что мои враги долго не живут. Впрочем, в качестве назидания, я все-таки оставил одного.
— Он теперь калека?
— Что? — Штейн засмеялся, — нет, Пит, совсем нет. Обычный мужчина, живет обычной жизнью обычного рабочего. Просто… выше ему никогда не забраться. Где бы он ни был, куда бы не спрятался от меня, я везде его найду и перекрою кислород.
— Ну, даже простыми радостями можно наслаждаться.
— О, Тони не такой, — мотнул головой Штейн. — Он был гениальной занозой в заднице. Но теперь на всю жизнь заперт в шкуре обычного работника автомастерской. С его шилом в жопе более чем уверен, что еще пару лет и он просто сопьется.
Питер задумался:
— А если он такой гениальный, почему бы тебе просто не взять его под свое крыло? Почему бы не предложить ему место Говарда Старка?
— Не после того, что я сделал с его семьей.
Питер вскинул бровь.
— Тони — сын Говарда. А еще у него была подружка. Милая Вирджиния, славная девушка. Правда слишком любила копаться в чужом грязном белье.
— Детектив? — уточнил Питер, изо всех сил стараясь сдержать внутреннее раздражение и нетерпение. Сейчас очень важно не оступиться.
— Хуже. Журналист.
Он наигранно простонал.
— Ага, я о том же, — кивнул ему Обадая. — В общем, она влюбилась в Тони и попыталась помочь ему, вскрыв скелеты в моем шкафу.
— И что с ней стало теперь?
— Ну, теперь она пополнила мою коллекцию.
Брови Питера взлетели вверх.
— Ты осуждаешь меня?
Тот задумался, а потом поднял на Штейна сосредоточенный взгляд:
— Что стоит жизнь одного человека в сравнении с теми тысячами, что живут и выживают благодаря тебе и твоим разработкам? — философски заметил он. — Если для защиты твоего бизнеса нужна жертва, думаю, учитывая, сколько всего ты делаешь для Америки, несколько жизней — не такая уж и большая цена.
— Спасибо тебе, Питер. — Он снова потрепал того по голове. — Эта оценка очень важна для меня, так что действительно, спасибо тебе.
Питер улыбнулся в ответ, внутренне содрогаясь в приступах омерзения.
Комментарий к
О Боже Мой, спасибо огромное Noele4kе, за ее согласие помочь мне с текстом!
Мне нравиться то, как изменился ритм всвязи с этими корректировками.
Мне вообще нравиться отзывчивость сообщества. Например, разнообразие в этой главе возникло благодаря AThousandSuns.
Я так вдохновилась, что запилила арты к этой главе.
Здорово, когда фанфик обрастает, превращаясь во что-то живое, целостное и прекрасное.
Так что, пожалуйста, пишите ваши комментарии, не стесняйтесь. Я все их читаю и всех вас очень люблю!
========== Часть 5 ==========
Тони не курит. У него никогда не было такой привычки, да ему и никогда не хотелось начинать. Вместо этого он привык снимать нервное напряжение, взяв в руки инструмент и открыв капот автомобиля.
Сколько он себя помнил, нервное напряжение он снимал именно так. Впрочем, нервное напряжение в его жизни началось только со смертью родителей, когда еще несовершеннолетний пацан был вынужден бегать от органов опеки, чтобы не попасть в какой-нибудь захудалый детский дом.
Тогда-то Тони и научился выживать на дороге. Он был уже достаточно большим, чтобы его воспринимали за слишком женственного молодого парня. Мозг и навыки ему в этом помогали, а подвешенный язык убалтывал тех, кто требовал документы. Разными способами.
Тони никогда не был гомофобом. Он знал, что отец — был, но не успел перенять от него эту привычку, а тело слишком полезный инструмент для выживания, чтобы не пользоваться им по назначению… разными способами.
Тони всегда знал, из-за кого у него не будет нормальной жизни. Штейн постоянно напоминал о себе парой безымянных ребят в подворотне, которые приходили к нему с посланиями, где бы он ни был. Впрочем, сейчас они приходили пару раз в год, а раньше могли частить парой раз в месяц.
Иногда с подарками, которые расцветали к утру и заживали пару недель. Но иногда, когда Тони готов был двинуть коней, с деньгами или чеками на оплату еды/жилья/лечения. Причем, если детская непосредственность взыгрывала в нем, Штейн заталкивал эти дары насильно. Так что Тони выучил их ситуацию на уровне рефлексов. Как дворовая собака или кот, которого терпели и не позволяли умереть по простой прихоти. Это была странная забота, но у Тони не было другой. Он привык к такому общению, позволив этой связи жить глубоко внутри себя. И если поначалу он действительно ненавидел Штейна, потом он смирился.