Кроме того, Кхатти имеет досадную привычку частенько рассуждать о нашем статусе... то есть нынешнем положении.
- Он говорил, что мы все - рабочие лошади,- вспомнил я.- Но как же мы можем работать, если вроде как спим?
- Это не важно,- заверил меня Старик.- Для осуществления некоторых работ вовсе не требуется физическая сила. Я подозреваю, что мы были собраны здесь по наличию определенному качеств... Видимо, у нас эти качества были развиты несколько сильнее, чем у прочих людей, населяющих наш мир. Как выражается Алькой: "Мы были слишком живыми, и это нас сгубило".
- Понятно,- протянул я, хотя на самом деле ничего не понял. Или понял, но не хотел признаться сам себе. Слишком страшно было.
- Сомневаюсь, что тебе и в самом деле это понятно,- хмыкнул Старик.Но для простоты можно сказать так - этому существу требуются наши мысли. Я бы сравнил их поток с рекой, вращающей колесо мельницы. Или, если на то пошло, с лошадьми, тянущими груженую повозку. Он любит нас пугать, насылая страшные сны - может, после этого мы, как подхлестнутые кони, бежим резвее. Он не испытывает к нам не признательности, не заботы - когда кто-нибудь из нас умирает, он просто разыскивает нового подходящего человека и помещает сюда. Когда Хозяин проиграл атлантам, он усыпил тех двоих, что заполучил первыми, и разбудил спустя почти семь тысячелетий, решив, что появился шанс на победу. Его новыми противниками стали люди другого времени, в том числе Кхатти, Алькой и я. Кажется, ты догадался, что мы не испытывали друг к другу особой привязанности? Но нам пришлось объединиться перед общей угрозой, и мы сумели победить. Однако победа была оплачена многими, слишком многими жизнями, и в том числе - нашими душами. Мы оказались пленниками подземелий, и вскоре были вынуждены надолго заснуть - побежденный Хозяин предпочел снова затаиться, а время не имело для него особенного значения.
- Мысли,- повторил я. Почему-то мне казалось, что эти самые мысли приобрели вид крохотных насекомых, ползающих внутри моей головы. А какой-то мрачный тип с огромной заржавевшей пилой собирается распилить мою многострадальную черепушку, чтобы было удобнее изловить этих блестящих букашек...- Мысли, значит...
- Хороший образ,- одобрил Старик.- Только прими во внимание, что "мысленных букашек", как ты их представляешь, человек способен плодить почти непрерывно. Особенно если его при этом еще и подталкивать в нужном направлении.
- Я не хочу, чтобы у меня в голове кто-то копался! - если бы я мог, я бы заорал во весь голос.- Это... Это неправильно!
- Неправильно,- согласился Старик.- Но мы ничего не можем с этим поделать. Мы застряли, как мухи в паутине, и, видимо, останемся здесь навсегда. Жаль, тебе придется с этим смириться...
- А удрать вы не пробовали? - я подумал, что такое простое соображение как-то не приходило мне в голову.- Ну, этот ваш Хозяин... Он же, наверное, не следит за вами все время? Если вообще следит...
Старик горько рассмеялся.
- Бежать? Интересно, как ты себе это представляешь? Ты пробовал хотя бы пошевелиться? Да? И многого добился? Пожалуй, ты изобретательнее всех нас, и, кроме того, ты еще долго протянешь... Мальчик, в твоем лице наш Хозяин сделал ценнейшее приобретение...
- Еще чего,- мрачно сказал я.- Не хочу я здесь сидеть. И ковыряться до скончания веков в каменном дерьме тоже не хочу. Кстати, это я сам копаюсь или кто-то другой?
- Догадался наконец? - едко осведомился Старик.- Конечно, не ты. Ты находишься здесь и вряд ли отсюда выберешься. Ты просто указываешь собранным там, в горах, людям, что они должны делать.
Мне очень захотелось выругаться, но я подумал, что Старик этого не одобрит.