Он не спал всю ночь, и как только встало солнце, отправился в зал... Тренер опаздывал. Увидев его машину, побежал навстречу, сел в машину и спросил:
— Бой будет?
Тренер начал ерзать на сидении:
— Да, Джо, я его организовал на сегодняшний вечер. Какая сумма тебе нужна?
Джон назвал сумму.
— Джонни, ты что у нас звезда мировой величины, а? В лучшем случае четверть, и то, Джонни, я себе ни копейки не возьму, с учетом твоего горя, понимаешь?
У Джона не было выбора, он согласился.
— Ну тогда погнали, нам нужно успеть к вечеру в другой город.
Тренер бинтовал Джона и давал советы:
— Смотри, погоняй его пару раундов, потом сам пару раз упади на колено, понял?
Джон кивнул.
— И давай раунде так в четвертом... ты вырубаешься, но так, достоверно, усек?
Джон только хотел открыть рот, как тренер его перебил:
— Или тебе не нужны деньги?
Джон снова кивнул.
После боя он летел в больницу, мать почти не разговаривала. Добрав кредитов, он смог оплатить первый сеанс. Но набежали сопутствующие расходы, к тому же врач объяснял, что необходим второй сеанс, незамедлительно.
Он снова оббивал порог тренера, тот предложил небольшое турне по стране, где Джон должен был в неравном бою ложиться каждый раз, но сумма за три боя равнялась последнему гонорару... Вариантов не было.
Джон привез последний гонорар в больницу, но его хватило на покрытие сопутствующих расходов. Еще нужна была огромная сумма, но где ее взять? Кредиты на максимуме, взаймы взял у каждого знакомого, зарплату за год вперед дали, значит, снова ложиться? Он оббивал порог тренера, но тот его не пускал в связи с горой дел, которые нужно выполнить немедленно. Потом тренер умудрился как-то покинуть зал, а Джон даже не заметил.
Джон поехал к нему домой и караулил под домом до самого утра. Утром он его увидел и подбежал, объяснив, насколько ему именно сейчас нужны деньги, что он ляжет или выиграет бой, все будет так, как ему повелят. Тренер посмотрел на него презирающим взглядом и сказал:
— Джонни, будешь нужен, я тебя найду, а теперь отвали!
Но Джон шел за ним и объяснял, что он по-другому не вытянет лечение. Но тренер только рявкнул:
— Джонни, че ты тут трешься, а?! У тебя мать больна, вот и едь к ней, понял?! Какой бой? Ты о чем? Ты — никто!
Джон вспомнил, что когда завозил справки матери на работу, там обещали помочь. Но, приехав туда, ему сообщили, что оказывается, ее уволили буквально за пару дней до диагноза и, с их слов, она написала сама заявление, которое они не могут найти…
Он ехал в больницу и не знал, что сказать матери, как он вообще ей скажет, что она умрет потому, что он не может достать денег? Ведь она всю жизнь находила деньги для него, а он в первую нужду... и не справляется.
Джон вошел в кабинет врача и начал объяснять ситуацию, он просил оформить все лечение в кредит, клялся, что выплатит все до копейки... Но тот ответил:
— Неоплаченные счета за предоставленные услуги мы направим в банк, они все пересчитают и разобьют вам на платежи. Тогда мы туда добавим стоимость кремации, насколько я понимаю, у вас нет денег даже ее оплатить. Верно... верно, значит все в банк. Завтра можете получить прах, думаю, ближе к обеду.
До этого Джон никогда даже не пробовал алкоголь, но сейчас он сидел в квартире напротив бутылки виски. Открутив, он почуял очень мерзкий запах. Первая рюмка зашла очень тяжело, вторая, третья уже попроще... В голове был бардак, он еще не осознал все происходящее. Он достал черную коробочку, так как снова хотел увидеть мать. Внимательно рассматривал все детали фото, в горле стоял ком. После он достал запечатанный конверт и резким движением открыл его. Внутри был свернутый вдвое лист, весь в крови... Он резко остановился и задумался о том, имеет ли он право лезть в ее сокровенные места, и отложил его в сторону.
Он отправился в больницу за урной. Получив ее, «они вместе» отправились в их семейное место. Джон сидел на куске бетонного столба с бутылкой в руке, напротив стояла урна. В его памяти начали всплывать все приятные и счастливые моменты этого места: мать, которая вела с ним задушевные беседы, потом он наблюдал со стороны знакомство ее с отцом. Какие же они стояли молодые и красивые, это место было пропитано ее любовью. Теперь он вспоминал их первый визит в квартиру, ее прекрасную улыбку, те моменты радости, которые они пережили вместе... Стейки, вряд ли он еще когда-либо съест такой же. Уже была глубокая ночь, но луна прямо над ними освещала все, как огромный фонарь.
Джон подошел к дереву, которое было в нескольких шагах, встал на колени и начал рыть палкой яму. Палка зацепилась за корень и сломалась, он откинул ее резким движением и продолжил рыть руками. В земле попадались небольшие камни, которые подрывали его ногти, но сейчас он не ощущал физическую боль, он продолжал рыть, и тут на его руку упала капля... За ней — вторая, через пару секунд раздался звериный рев, слезы просто лились, он рыдал взахлеб и рыл новый дом своей матери.
Прошла неделя затворничества Джона, вдруг его посетила мысль, что его родители явно бы не оценили такого. Неужели мать приложила столько усилий за всю свою жизнь, чтобы он валялся и ждал своего часа? Бритва, душ — и Джон уже в пути на фабрику.
Начальник цеха был человеком с большой буквы, потому вопросов про восстановление вообще не возникло. После Джон отправился в зал. Он зашел в кабинет тренера и сказал, что хочет возобновить карьеру, на что тот ответил:
— Джо, я с радость тебе помогу, пойми, моя душа болела вместе с твоей. Но твой послужной список сейчас не радует глаз. Вряд ли с таким количеством поражений ты интересуешь публику. Но, это, Джо, я за тебя! Я сделаю все, что в моих силах! Джонни, ты понял меня?!
Джон улыбнулся и спросил, когда сможет вернуться к тренировкам.
Тренер чуть помялся и ответил:
— Воу, Джо, ты что меня не слушаешь? Годик отдохни, погорюй, посмотри на себя, какие тебе сейчас тренировки? Плюс люди чуть подзабудут поражения, усек, да? Все, Джо, иди, я дам знать, не трепай мне душу!
Джон вернулся на работу. Правда, большую часть зарплаты приходилось отдавать по долгам за лечение матери. Пришлось взять подработку, чтобы хоть на жизнь хватало. Он понимал: его перспектива — лишь бокс, на фабрике ловить нечего, он возобновил физическую форму и, подсобрав немного денег, купил у тренера старый мешок. Как ни странно, но жалоб от соседей по поводу шума от избиения мешка не поступало. На фоне звуков баталий семейного насилия его шум был каплей в море. Тренировки вернули ему отличное самочувствие и начали потихоньку возвращать его оптимизм. Он снова понял: он может все.