– Ничего. Поверь, мне это чувство очень хорошо знакомо. Так в чём дело? Хочешь вернуть ему долг?
– Типа того. Как думаешь, на какую минимальную зарплату мне нужно устроиться, чтобы побыстрее с ним расплатиться?
– Ну вообще-то, тебе вовсе не обязательно никуда устраиваться… Хм-м. Джеф. Когда ты в последний раз проверял свою карту?
– Что?
– Карту. Свою. Дебетовую. Карту.
– Э-э-эм…
Если честно, Алекс про неё и думать забыл. Примерно с тех пор, как из-за кое-кого, попавшего под арест (не будем показывать пальцем), был вынужден опустошить накопительный счёт, чтобы выплатить залог или даже дать взятку… и пусть ни то ни другое не понадобилось, расстаться с честно заработанными деньгами ему всё равно пришлось: Алекса грабанули. Точнее, изначально над ним планировали лишь надругаться, но обнаружив в подкладке пальто ворох мятых тысячных, преступники не отказали себе в удовольствии поживиться не только физически и морально, но и финансово – тем самым превратив его в жертву изнасилования и в нищего одновременно.
А ведь как обнаружилось позже, никто из них особо не нуждался в деньгах: как-никак, напавших возглавил сам сын бывшего мэра (и по совместительству местного олигарха)…
Ну да чёрт с ними. В общем, в следующий раз Алекс вспомнил про свой счёт уже где-то пару недель спустя, получив смс о зачислении восьмизначной суммы. Но это были деньги Максима – он выручил их за продажу квартиры. Так что когда тот вернулся из Москвы, Алекс отдал ему карту. Однако на протяжении нескольких следующих дней все многочисленные уведомления о покупках продолжали сыпаться на телефон Алекса… поначалу он удалял их не глядя, а потом снервничал и совсем отключил. Кажется, это произошло в воскресенье, где-то между покупкой дивана и стиральной машины… но тот выходной запомнился Алексу по совсем другой причине, ведь вечером ему снова пришлось столкнуться с сыном бывшего мэра и его кодлой. А после завертелось: больница, Григорий, перелёт в Израиль… Так что Алекс не то чтобы совершенно забыл про банковскую карточку, просто не видел смысла вспоминать. К тому же он был уверен, что Максим забрал с неё все свои деньги…
И вот сейчас, запустив мобильное приложение и пялясь на двойку с шестью нолями, Алекс даже не знает, как лучше отреагировать. И что сказать. «Спасибо»? Но разве такой исход его устроит? Быть должным Максиму, конечно, намного приятней, чем его отцу… и всё же…
– М-м-м… Прости, – наконец с трудом выговаривает он, снова прижав трубку к уху и вслушиваясь в шорохи. – Но я не думаю, что могу принять эти деньги… Два миллиона – для меня это целое состояние.
Спустя пару секунд и резанувший слух внезапный скрип, хрипловатый баритон Максима раздаётся так близко, что на затылке Алекса собирается целая галактика из мурашек:
– Во-первых, если ты их не примешь, то куда денешь? Снимешь и развеешь над морем?.. А во-вторых, с чего ты взял, что это подарок? Совсем нет. Это твои комиссионные. Ты предоставил свой счёт, чтобы я смог провести деньги в обход… и кстати, десять процентов – это ещё не слишком большая плата за подобного рода услугу. Конечно, если бы речь шла о миллиардах, там были бы уже совсем другие расценки…
Постепенно голос отдаляется. Максим куда-то отходит. Наверное, у него всё это время была включена громкая связь.
Алекс зябко поёживается.
Ему не то чтобы холодно, по крайней мере – не снаружи.
«Макс, я ведь не дурак… хоть и могу иногда таким показаться. Но даже если я приму твоё объяснение, мне всё равно кажется, что я не сделал ничего, что могло бы быть оценено в два миллиона…»
Глядя на отражение в луже густого куста, подсвеченного ярким оранжевым фонарём, Алекс внезапно осознаёт, что отражение это уже не размыто бесконечным каплями – дождь кончился. И воздух после него совсем не кажется ледяным, скорее удушливо влажным.
Наконец-то можно выйти из-под козырька.
– Макс?
– Да?
– Так ты не ответил… не знаешь, сколько я должен твоему отцу?
– М-м, минуту. Ну смотри, частный рейс обошелся довольно недорого – всего пять тысяч евро…
«Недорого» и «пять тысяч евро» – Алексу кажется, этим словам не место в одном предложении. Он даже нечаянно роняет телефон в попытке передать его в правую руку. Но увы, из пяти пальцев нормально гнуться только два – и вот его смартфон уже разлетается на запчасти: аккумулятор в одну лужу, крышка с задней стенки в другую, остальное отскакивает на мокрый газон. И чтобы заново всё это собрать, предварительно кое-как обтерев об изнаночную сторону свободной штанины, Алексу приходится применить незаурядную ловкость…
– Кхм, прости, я уронил телефон. Совсем забыл про гипс…
– Ага, это мне тоже знакомо. Так на чём мы остановились?
– На частном рейсе…
– Пять тысяч евро. Так, дальше-
– Стоп. Можно в рублях? А то я как-то забыл с утра проверить курс валют…
– М-м, ладно. Это примерно четыреста пятьдесят тысяч деревянных. Подготовка к операции, всякие анализы, УЗИ и прочее – почти триста, сама операция – семьсот, непосредственно госпитализация – пятьдесят тысяч в день-
– Эм… – Алекс перебивает его во второй раз. – В день?
– В день.
Голос Максима звучит совершенно обыденно, он будто бы читает с чека из супермаркета. А вот у Алекса закружилась голова – он ведь понятия не имел, во сколько на самом деле обходится лечение его мамы и даже просто её нахождение в этой клинике…
– Макс, я немного запутался, давай посчитаем… мне кажется, или общая сумма уже перевалила за два миллиона?
– Пока нет. Но твоей маме ещё как минимум неделю предстоит провести в больнице, а то и две, плюс разные восстановительные процедуры и лекарства – так что, в принципе, да – на всё твоих денег не хватит… но это только если ты решишь выплатить долг отцу прямо сейчас.
– А откуда ты… вообще взял эти цифры?
– Так вот они, чеки – все забиты в электронную бухгалтерию. Знаешь, мой папа очень уважает учёт, и даже экономке велит записывать все покупки до последней копейки…
– Омг.
Алекс заставляет себя снова двинуться по направлению к выходу с территории больницы. Влажный воздух очень плотный и тяжёлый, вдыхать и выдыхать его – тот ещё труд. Но концентрация на дыхании помогает Алексу немного успокоиться и почти даже смириться с реальностью в виде цифр с приличным количеством нулей.
– Ну что скажешь? – напоминает о себе Максим.
– О чём? – Алекс чувствует, что потерял нить разговора.
– О том, чтобы не выплачивать долг прямо сейчас? А взять на себя только предстоящие расходы?
– А ты? Макс, моя неприязнь к твоему отцу – это ведь только половина дела. Ещё я не хочу, чтобы ты чувствовал себя неуверенно перед ним. А пока моя мать обязана ему своей жизнью…
– Тц… ну зачем всё так усложнять? – в телефоне раздаётся тяжёлый вздох. – Даже если ты вернёшь ему деньги, это не изменит того факта, что он пришёл вам на помощь в трудный час. Может, мой старик и редкостный мерзавец, но доводить эту ситуацию до абсурда тоже не стоит. Тем более, из-за меня… так, погоди… вот. Всё.
Услышав писк, Алекс невольно отнимает от уха телефон, чтобы проверить смс – но не видит ни одного нового уведомления. А значит, писк раздался на стороне Максима?
– Что ты сделал? – осторожно интересуется Алекс.
– Выкупил твой долг.
– Э…
– Да, теперь ты должен только мне и больше никому. И поверь, я не позволю тебе так просто отвертеться от этого долга!
– Что… ты имеешь в виду?
– О, ничего особенного. Только то, что тебе придётся хорошенько на меня потрудиться…
Тихий смех заставляет притихший в области затылка рой мурашек побежать по позвоночнику. Алекс даже не замечает, что едва не выходит на проезжую часть – оглушив резким, истеричным гудком, перед носом проносится яркое пятно какой-то машины.
– Эй, ты что, не дома? – возглас Максима застаёт Алекса прижатым к фонарному столбу. – Куда тебя понесло так поздно?..
– Спокойно. Я всего лишь возвращаюсь из больницы…