Одеяло, странно вздыбившееся в области паха.
Чтобы до конца осознать, что произошло, Алексу хватает всего одного мгновения: он не просто видел эротический сон, он ещё и залез к себе в ширинку! И сейчас сперма стекает сквозь пальцы, прямо там, под одеялом. Как такое вообще можно объяснить? Своему парню? «Прости, у меня внезапно случился подсознательный спермотоксикоз, так что я решил потихоньку самоудовлетвориться у тебя под боком?!!»
«Как стыдно…»
– Что-то случилось с вашим другом?
«А?!»
Подняв голову, Алекс встречается с раздражённым взглядом суровой стюардессы. Похоже, проходя мимо, она заметила что-то подозрительное… или её позвали? Что же Алекс такое делал во сне, что все вокруг всполошились?!
Короткий взгляд на Григория, зачем-то прикрывшего раскрытой брошюрой нижнюю половину лица, хватает, чтобы окончательно впасть в панику. Эти его морщинки возле глаз… да он же бессовестно ржёт!
Вдруг Максим протягивает здоровую руку, касаясь щеки Алекса тыльной стороной ладони. И тот чувствует влагу.
«Я плакал? И наверное ещё и стонал… Боже, пусть это тоже окажется сном!!!»
– Молодой человек, вам нужна помощь? – напоминает о себе сиплым голосом стюардесса.
– Принесите что-нибудь выпить, – отвечает вместо Алекса Максим. – Кажется, моему другу приснился кошмар.
Задержав на нём настороженный взгляд, женщина быстро уходит. Алекс же сползает в кресле, упёршись коленями в спинку перед собой. Он уже разжал кулак, так что под одеялом больше ничего не должно выпирать… но такое чувство, что Григорий и так уже обо всём догадался. А посмотреть в глаза Максиму у Алекса не хватает духа.
– Знаешь, терпеть совсем не обязательно, – вдруг доносится до него многозначительный, но всё-равно насмешливый голос. – Конечно, общественные туалеты кого угодно деморализуют, но это же самолёт, тут всё должно быть не так страшно…
Максим неодобрительно косится на Григория через плечо, и тот, вздохнув, возвращается к чтению.
Улучив момент пока на него никто не смотрит, Алекс порывается по-быстрому застегнуть ширинку – но как назло, что-то попадает в зубчики. Трусы? А тут ещё и удивительно быстро вернувшаяся стюардесса уже протягивает ему бокал с чем-то красно-коричневым через двух его соседей. Однако Максим перехватывает бокал, довольно мило улыбается и опрокидывает содержимое в себя.
– Спасибо.
– А ваш друг?
– Я… нормально.
На этот раз женщина удостаивает Алекса внимательным и не таким раздражённым взглядом.
– Правда? – переспрашивает она ещё более низким и хриплым, почти мужским голосом. От того вопрос звучит как угроза.
– Да-да…
– Если вас тошнит, я могу принести пакет…
– Нет, спасибо!
Алекс готов взмолиться, лишь бы эта дамочка наконец-то ушла. Кто знает, о чём она думает… Но вообще-то Алекс сейчас предпочёл бы уйти сам, хотя бы чтобы умыться и немного привести мысли в порядок – но сначала не плохо бы застегнуть ширинку до конца или как-то скрыть её, а потом протиснуться мимо этих двух громил… Впрочем, наверное, лучше не откладывать.
Решительно встав, Алекс начинает складывать одеяло и заодно незаметно выправляет футболку из джинсов наружу. Стюардесса ещё тут, зачем-то следит за ним… но ей приходится отступить, чтобы пропустить Алекса в проход. Алекса и поднявшегося за ним следом Максима. И хотя со стороны всё это, должно быть, выглядит как забота о друге, на душе всё равно тревожно.
И даже когда Григорий и настороженная стюардесса остаются далеко позади, легче не становится.
– Прости, я не знаю, что на меня нашло…
В тесной кабинке туалета слишком тесно для двоих. И едва Максим закрывает за собой дверь, внутри начинает отчётливо чувствоваться аромат крепкого коньяка. Алекс пытается развернуться, но неожиданно твёрдая ладонь касается его поясницы и подталкивает ещё дальше. Чтобы не упасть на закрытый крышкой унитаз, Алекс хватается за узкую полочку под широким зеркалом высотой не больше ладони. В этом зеркале за его спиной сейчас отражаются лишь волевой подбородок и мощные плечи Максима в чёрной рубашке. Но вот он наклоняется, и Алекс видит, как смягчаются плотно сжатые губы, приближаясь к его уху.
– Почему ты мне не сказал? – новые пары крепкого алкоголя обволакивают и принимаются щекотать нёбо. – Разве я не помог бы тебе?
Кружится голова.
Длинные пальцы забираются в так и не застёгнутую до конца ширинку. Даже одной рукой Максиму не составляет труда добраться до его члена.
Может, он решил, что Алекс ещё не кончил?
Или эта ситуация его возбудила?
Оправдываться… сейчас хочется меньше всего. И пусть тут не самая подходящая атмосфера для любовных утех, видеть отражающиеся в зеркале глаза Максима – вот и всё, что нужно Алексу. Этого спокойного, глубокого, даже серьёзного взгляда вполне достаточно. Ведь он знает – за ним скрываются страсть и огонь.
Упершись в крышку унитаза коленом, Алекс откидывается назад и прижимается затылком к твёрдому плечу. И позволяет повести себя по знакомой дороге к оргазму. Ну и что, что путь знаком? Он всё ещё по-особому приятен. Ведь когда знаешь, что сейчас усилится нажим – ждёшь его и предвкушаешь… и вот это касание ногтем…
Давление на ягодицы нарастает. Максим прижимается, потираясь. И это ощущение дополняет удовольствие Алекса, словно внося недостающую деталь в общий узор. Пока он наконец не кончает. Всего пара капель падают на крышку унитаза, и ещё одна – на колено. Вздохнув, на нетвёрдых ногах Алекс разворачивается и садится. Его руки расстёгивают ширинку чёрных брюк, а губы обхватывают большую, уже потемневшую головку. Он до сих пор не уверен в своих навыках, но Максим в последнее время почти не поправлял его – вот и сейчас он лишь разгибается, чуть прогнувшись в пояснице, и Алекс лишь как можно глубже заглатывает его член. Должно быть, всё дело в практике – но сейчас ему даже не приходиться задумываться о рвотных позывах. Скорее, его даже возбуждает то, как эта толстая штука проталкивает глубоко в его горло. Как заставляет издавать хлюпающие и давящиеся звуки, а слёзы – помимо желания, катиться из глаз.
Наконец властная пятерня забирается в волосы на макушке, сжимается и надавливает. Член в штанах Алекса снова вздрагивает, в третий раз за сегодня наливаясь кровью, несмотря на то, что в него всё больнее врезается незастёгнутая молния ширинки. Но когда Максим кончает, Алекс совсем забывает об этой боли. Он словно пропускает через себя удовольствие Максима. И даже какое-то время тяжело дышит, приходя в себя.
Максим пытается застегнуться одной рукой. Но Алекс останавливает его, отрывая кусок от рулона двухслойной бумаги и вытирая ещё напряжённый член от остатков спермы и своей слюны. После чего уже переключается на себя.
– Теперь ты в порядке?
– А… кхм… да, – он отвечает, не поднимая головы.
– Правда? А мне почему-то кажется, что ты что-то скрываешь.
Конечно, Алексу ничто не мешает соврать. Но сейчас, когда на душе действительно полегчало, он почти непринуждённо признаётся:
– Всё дело в твоём бывшем. Почему он летит с нами?
Максим не отвечает достаточно долго, чтобы Алекс успел закончить со своей ширинкой. Но вместо того, чтобы посмотреть вверх, Алекс разворачивается к узкой раковине, набирает воду в ладони и прижимает их к лицу.
– Значит, он правда тебе всё рассказал? – наконец снова подаёт голос Максим.
– Да. А что? Это же прошлое, оно касается тебя – я рад, что узнал.
Вода кажется слишком холодной. Или всё дело в горящей коже?
– Мы не виделись десять лет, и даже если между нами что-то было… сейчас уже ничего не осталось.
– М-м-м…
– Тебе не о чем беспокоиться, Джеф.
«Да ладно?»
Мотнув головой, оставив на зеркале россыпь брызг от намокшей чёлки, Алекс роняет взгляд на пару кожаных ботинок, простроченных причудливым узором. Он не может поверить, что Максим всё это произносит серьёзно… с другой стороны, Максим ведь понятия не имеет, что сделал тот хмырь, и думает, что они с Алексом только поговорили…