Она сидела напротив меня и громко читала трактаты, посвященные усовершенствованию моей нравственности, и это продолжалось по многу часов. При этом ей ни разу не стало дурно и она ничуть не позеленела.
– Расскажи мне, как это было, – попросила Имоджин.
– Не хочется.
– Тогда я напишу Тесс и приглашу ее навестить нас. А ты знаешь, что не пройдет и пяти минут, как Тесс все разузнает.
Тесс была их старшей сестрой, и так как она практически их вырастила, то достигла совершенства в технике допроса с пристрастием.
– Я бы обеспокоилась, если бы не знала, что Тесс путешествует с мужем по континенту, – заметила Джози, но тут же смягчилась. – На самом деле все было не так уж плохо. Собственно, это можно было принять и за комплимент.
– И этот комплимент настолько тебе не понравился, что ты из-за него бежала из Шотландии?
– Да, – ответила Джози шепотом.
Имоджин крепче обняла младшую сестренку.
– Унижение – универсальное состояние. Мое единственное утешение в том, что я никогда больше не буду вести себя так глупо, как это было с Дрейвеном.
– У меня не будет шанса вести себя как дура ни с одним мужчиной. На меня никто не станет обращать внимание. На этот счет я могу не беспокоиться.
– Кто сказал тебе такое? – возмутилась Имоджин. – Я думаю, даже поездка в карете с Гризелдой для него слишком мягкая кара.
– Мне они ничего не говорили, – устало возразила Джози. – Это люди, живущие неподалеку от Эвана. Некто Кроганы.
– Те самые, что собирались вывалять в перьях Аннабел? О, стоит ли обращать внимание на то, что городят эти болваны?
– Стоит, потому что они говорили то, что думают все, – сказала Джози. – Я не собиралась их подслушивать.
– А возможно, они хотели, чтобы ты их подслушала.
– Нет, я пряталась за дубом, – фыркнула Джози.
Имоджин поцеловала ее в лоб. И тут плотину прорвало.
– Старший пытался убедить младшего жениться на мне. Но тот отказывался и говорил, что я похожа на призового шотландского поросенка. А старший ответил, что был бы не прочь пошарить у меня под юбками. Но младший заявил, что его брат может шарить где угодно, но когда девица такая жирная, как я, то со временем она превратится в настоящую свиноматку. Свиноматку!
– Они просто грубые и жестокие пьянчуги, – сказала Имоджин, гладя Джози по волосам и жалея, что Кроганы не находятся от нее на расстоянии меткого выстрела из ружья. – Думаю, ты права, считая, что старший хотел сказать нечто вроде комплимента. Едва ли желание мужчины пошарить под юбками девушки лестно для нее, но в данном случае он имел в виду именно это.
– Они говорили обо мне, будто я внушаю отвращение и омерзительна, как если бы страдала недержанием мочи. Старший сказал, что по крайней мере у моего мужа никогда не будет рогов, потому что… – Ее голос пресекся.
– Ты могла бы наставить рога кому угодно, – сказала Имоджин, уткнувшись подбородком в мягкие волосы Джози и гладя ее вздрагивающую спину. – Хотя надеюсь, что ты этого не станешь делать.
– Он сказал, что я никогда не наставлю мужу рогов, потому что ему достаточно давать мне побольше бекона, и я буду счастлива.
На несколько мгновений она потеряла способность говорить.
– Это было грубо, и оба они ужасные люди, – сказала Имоджин убежденно.
– Самым худшим было то, что на следующее утро младший Кроган появился и принялся ухаживать за мной! – вырвалось у Джози вместе с плачем. – Он привез мне цветы и улыбался так, будто и не считал меня жирной свиноматкой. Это… это было чудовищно!
Имоджин прищурилась:
– Тебе следовало поговорить с Аннабел. Эван убил бы его за такую наглость.
– Ну и какой в этом смысл? Они знали, что он ухаживает за мной ради приданого. Она и Эван считали забавным, что Кроганы надеялись на него.
– Так что же ты сделала? – Джози фыркнула.