– Чего дороже на свете нет?
– Так, конечно, друзей! – при этом мальчик обернулся и подмигнул Берегине, и сразу же уставился на старичка. – Верно?
После его слов девочку перекосила гримаса стыда, но никто этого не заметил.
– Верно-верно, – нехотя промолвил тот, со злости сжав кулачки. – Следующая загадка.
А про себя подумал: «ну, держись у меня!»
– Без окон, без дверей…
– А, знаю-знаю, – мальчик радостно захлопал в ла-доши, чуть ли не пустившись в пляс.
– Эммм, – замялся дух камня, – тогда другая.
– Так нечестно, – хором воскликнули Ратибор и Бе-региня.
– Нечестно им, видишь ли, да ну вас, – с этими сло-вами дух погрузился в камень, медленно в нем растворяясь.
– Тянет время, – со знанием дела молвила русалка, встав за спиной у Ратибора.
Снова заговорил камень, оглашая гулким скрежетом округу.
– Хорошо, третья загадка.
– Вот видишь, – русалка толкнула мальчика локтем в бок.
– Заря-заряница, в купальский рассвет может пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат встал, ключи подобрал.
Ратибор медленно открыл рот, на лице отразились испуг и удивление. Он точно не слышал такой загадки и не знал на неё ответ.
– Что, голубчик, – старичок снова восседал на вер-шине камня, потирая ручки, гнусавя напирал на мальчика. – Сдаешься?
– Я не приучен сдаваться! – эта фраза была произнесена без раздумий, при этом мальчик стиснул зубы и сжал кулаки, как будто ожидая боя.
– Сразу понял, что у меня сегодня удачный день, – дух камня тем временем начал расхаживать по вершине камня, заложив руки за спину, изредка попрыгивая и напевая незатейливый мотив, отчего смешно тряслись полы его шляпы. Вот только Ратибору было сейчас не до смеха.
– Заря-заряница, в купальский рассвет может пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат встал, ключи подобрал, – уже в который раз проговаривал мальчик. – Ключи подобрал, ключи подобрал. А от чего ключик-то?!
Старичок едва не поперхнулся своей же песенкой, с укором в упор смотрел на Ратибора сверху вниз.
– Подсказку захотел, ишь, какой хитрющий шало-пай! Не по правилам это, не по правилам!
Он снова погрузился в камень и уже басом продол-жил:
– Отдавай висюльку! Проиграл – отдавай.
В этот миг Берегиня схватила мальчика за локоть.
– Бежим скорее, – указывая на одну из троп, выпалила она.
– Стой, так нельзя, – Ратибор стоял как вкопанный, опустив голову, но тверд в своем решении. – Я же слово дал.
– Слово? – она хотела ещё что-то сказать, но про-молчала, поняв, что мальчика не переубедить.
– Подойди ближе, – из камня высунулись две ма-ленькие ручки.
Ратибор нехотя снял с шеи оберег и протянул его хозяину. В лесу завыли волки. Если бы ребята оберну-лись, то увидели бы, что на опушку леса вышла боль-шая волчица-альбинос. Но они были слишком заняты процессом, каждый погруженный в свои собственные переживания.
При очередном вое из камня высунулась седая голова хозяина без шляпы, тот с недовольством оглядел окрестности, лишь бегло скользнув по волчице.
– Так-ссс, – проговорил хранитель путеводного камня, высунувшись из него уже наполовину. – Увольте. Ответ: роса. Путь свободен, более не задерживаю, – и был таков.
После этих слов вой прекратился, и белая волчица исчезла с опушки, как будто ее там не было.
Ратибор и Берегиня ошарашенно переглядывались друг с другом, не веря своему счастью. Путеводный клубок сделал очередной круг и, выбрав одну из троп, резво покатился по ней. Да и череп на шесте стал светить куда ярче.
– Идем, путь неблизкий, – звонким голосом поманила девочка, побежав за клубком.
– Догоняй, – обогнав ее, прокричал Ратибор.
– Из огня, да в полым… – начал было говорить Ра-тибор, но русалка ловким движением прикрыла ему рот ладошкой, приложив указательный палец свободной руки к губам. – Тише! – шепотом произнесла она.
Оберег мальчика жег грудь, и ни пошевелиться, ни закрыть его рукой. Путеводный клубок, подрагивавший в его ладонях, словно пытаясь продолжить показывать нужную дорогу, присмирел, чувствуя настрой хозяина. Череп-фонарь лежал глазницами в землю, слегка придавленный коленкой девочки, как она сама выразилась: «на всякий случай».
– Ты засаду на тропе проверял?
– Да проверю ещё, успеется.
«Хорошо, что успели свернуть с тропы, влекомые случайно замеченным огоньком меж деревьев, – думала русалка, – а не то бы несдобровать».
– А я тебе говорю: себе нужно брать! Цап! И дело с концом, – говоривший был грузен, лохмат и неопрятен. Он постоянно принюхивался, бегло зыркая по соседним кустам, словно догадывался о присутствии ребят, но не решался открыть свою догадку товарищам. – Добыча наша и концы в воду.
– Медведь, хр, ты постой, – названный медведем здоровяк нехорошо покосился на сотоварища. – Тут дело такое, ошибемся – вмиг расправа настигнет, – назвавший товарища Медведем был немного ниже собеседника, но массивнее в плечах. Его подбородок украшала густая щетина, а нос был сломан так, что напоминал пятачок борова.
– Слушай, Кабан, – вступил в диалог третий. – Ты что, так и собираешься на своих желудях перебиваться? Садись ближе к костру, скоро обед, – он был поджар, многим уступал товарищам в размерах, но при этом казался не менее опасным, лицо было изуродовано глубоким шрамом, взгляд также рыскал по кустам, периодически задерживаясь на Медведе, когда тот не замечал этого.
– Волк дело говорит, Кабан, славное угощение из свининки! – Медведь и Волк загоготали. Кабан насупился, но промолчал.
Так продолжалось уже значительное время, двое товарищей, подначивали Кабана, который сидел по-одаль, под ветвями раскидистого дуба. На костре гото-вилось ароматное мясо, что у Ратибора аж слюнки по-текли. Пламя костра щипало низко расположенные ли-стья и ветки дерева, но, казалось, троицу это совсем не беспокоило.
«И как нам удалось подкрасться так близко?» – ду-мал мальчик. Помогли, как всегда, осмотрительность и осторожность Берегини. Не мог костер в лесу быть безопасным местом для путников, но любопытство сыграло свою роль, и они осторожно пробрались кустами, в которых и затаились. Благо, сидевшие у пламени люди со странными именами или прозвищами были поглощены беседой и предвкушением позднего ужина, а может, раннего завтрака, и не заметили присутствия незваных гостей.
– Кого хоть, хр, отлавливаем на этот раз? – Кабан слегка оживился и подвинулся ближе к товарищам, которые, отрезая ножами куски мяса, уже лакомились едой.
– Не кого, а что! – Волк, тряся указательным паль-цем, поправил товарища. – Вещица одна запропастилась, или умыкнул её кто, пока ты дрых.
– Ничего, хр, я не дрых, хр, – Кабан повел своим здоровенным пятаком. – Так, погулял вчера по Яви, притомился.
– Ага, погулял с Лешим! – Медведь толкнул в бок Волка, отчего тот чуть не поперхнулся куском мяса, и они снова громко загоготали.
– Что за, хр, вещица-то такая? – Кабан был упорен, он вообще отличался упорством и любил доводить дело до конца.
– Да кто ж его знает, – развел руками Медведь. – ОН разве скажет?! Ищите живого, дескать… – Медведь резко закрыл себе рот.
– Рррастяпа, – Волк со злостью смотрел на проговорившегося товарища, казалось даже, что он это прорычал по-звериному, а не проговорил.
– Да ладно вам, – примирительным тоном продол-жил Кабан. – Поделимся, добыча-то знатная, раз ОН сам за дело взялся, да и ночь купальская, – тут он развел руки, вдыхая воздух всей грудью. – Можно в Явь сходить, погудеть там, али русалкам хвосты повыкручивать.
В этот момент девочка вздрогнула, чуть не вскрик-нув, едва не выдав себя. Пока Волк с Медведем изучаю-ще, с удивлением смотрели на Кабана (не водилось за ним добычей делиться), а тут – на тебе, тот, в свою оче-редь, не менее пристально всматривался в темноту леса, аккурат туда, где прятались дети.