Пять драгоценный часов зубная щетка в руках Сочинского измывалась над унитазом, желая договориться со звездолетом "по хорошему", и все пять часов псевдофаянсовый друг выворачивался наизнанку, вздыхал и топорщился водопроводными отростками безо всякой реакции со стороны гипердвигателей. В конечном итоге измочаленный младший лейтенант улегся в обморок отдохнуть, а туалет объявил санитарный час по самый четверг включительно.
Ильин попытался взять космолет шантажом, заявив, что брынзы не будет больше никогда, если эта "летающая скотина", как он выразился, не возьмет полградуса левее. Скотина в отместку снизила качество удоев до желудочного несварения и Ильину пришлось забыть молоко до пятницы.
Алла, рискуя единственным, чудом уцелевшим скафандром, выбралась наружу и битый час вела огонь брынзой из докторского пневмоизлучателя, в надежде соблазнить звездолет лакомством и увести таким образом с убойной траектории. Звездолет вздыхал и облизывался на каждый залп, но, по видимому, твердо решив угробить свой экипаж, не отклонился от цели ни на миллиметр. Израсходовав полтонны замечательного продукта, Алла вспомнила свои пятнадцать лет в морской пехоте со стороны лексикона и изощренно облегчив душу, вернулась на борт.
— А в этом что-то есть, — задумчиво проговорил Ильин.
— В чем, капитан? — повела носом Анискина. — Водочки захотелось на сон грядущий?
— Да, вспомнил, что метаболизм у нас и шелезоидов одинаковый, — туманно пояснил командир.
— И? — навострил уши Сочинский.
— Испорченный гипердрайв. В прошлый раз нам удалось пройти ядро газового гиганта на испорченном гипердрайве, — мрачно напомнил Ильин. Лишенный молока, капитан находился в отвратительном настроении и был немногословен.
Лейтенанты переглянулись. Им еще не приходилось отгадывать загадки своего командира. Во все времена тот был прозрачнее оптического стекла.
— Если я правильно понял, то капитан хочет напоить звездолет, — разъяснил Айболит. — Метаболизм у вас с создателями звездолета одинаковый, так почему бы не попытаться устроить разгуляево гипердрайву? Вдруг прокатит?
— Молочком из-под бешенной коровки? Я за! — вскочила Алла.
— Поддерживаю! — сполз на пол Сочинский. — А если не прокатит, опохмелиться не дадим!
— Старший лейтенант Анискина! Младший лейтенант Сочинский! — рявкнул Ильин, забросив депрессию. — Немедленно приступить к дойке, сбраживанию и перегонке!
— Есть, командир! — козырнули подчиненные и сломя голову кинулись выдергивать из стен доильные отростки.
— Командир, а как насчет закваски? — угробил последнюю надежду Айболит Шестьдесят шесть.
Команда мигом приехала на землю. Молока, пусть и не первой свежести можно добыть сколько угодно, но без закваски затея вылетала в трубу.
Глаза экипажа с надеждой уставились на дока. Как уже сообщалось, если док и был садистом, то лишь самую малость. Нет, на откинутом столике не появилась склянка с надписью "Дрожжи быстродействующие". На нем лежала нечто получше. Свернутая резиновая трубка. Зловещий, не обещающий ничего, никому и никогда, клистир.
Дождавшись, когда экипаж посереет лицом, Айболит прибавил к трубке полутораметровый эндоскоп, свернутый наподобие хлыста. Док был сама щедрость.
— Доброволец может выбрать церемонию казни! — провозгласил Айболит и в подтверждении этих слов, увесистый эндоскоп со свистом рассек воздух на пополам.
— А что сразу Сочинский? — автоматически возмутился младший лейтенант, но его никто не стал слушать. Время на уговоры не было. Уже через пять секунд из Севы были добыты бактерии заквасочного типа. Добыты, промыты, отсортированы, изучены и признаны годными к сбраживанию молока.
К моменту запуска производства бактерии подросли, наделали себе побольше детей, и до кучи размножились в геометрической прогрессии. Дня не прошло, как молоко пришло в сильно веселое настроение. Оно бурлило в наспех устроенном самогонном приборе, для нагрева которого Айболит вынужден был раскочегарить собственный процессор, уйдя в математику. Больше всего от наукоемких экзерсисов пострадала знаменитая теория Перельмана, которую доктор до завершения перегонки успел опровергнуть девятьсот двумя способами.
— Вздрогнули? — озвучил немой вопрос капитан.
Команда стояла вокруг стеклянной бутыли, до плеч наполненной густой прозрачной жидкостью. Стояла, завороженно наблюдая, как Айболит прописывает стене алкогольную капельницу.
К исходу третьего литра, звездолет дал о себе знать. Его заштормило, развернуло хвостом вперед, и носовые дюзы полыхнули тормозящим пламенем гипертяги, ускоряя встречу с ядром газового гиганта.
— Экипаж представляется к награде за мужество! — отдал честь капитан Ильин. Он дал команде прочувствовать важность момента и добавил. — Посмертно! Еще никому не удавалось пройти ядро газового гиганта на испорченном гипердрайве хвостом вперед.
— Если удастся, то мы войдем в анналы Истории! — легкомысленно предположил Сева.
— В анналы точно войдем. По самые ананасы. — поддержала его Алла.
— К гадалке не ходи, — уверил всех Айболит.
И они вошли.
Глава 5