— Замерзнешь. А кому тут нужна ледяная статуя перед воротами воеводы? — пожал плечами мальчишка. — Пойдем, воевода сказал вселить тебя в гостиный дом.
Гостиный дом представлял из себя длинную избу, которая включала в себя пять четырехместных номеров и баньку. Обычно в нем селились купцы и зажиточные крестьяне, приехавшие в Карновку для торговли. Сейчас, под конец зимы, все номера пустовали за неимением постояльцев. Не сезон.
— А что еще есть что-нибудь кроме гостиного дома?
— Есть номера в трактире, но там постоянно народ толпится. И там дороже.
— Это как раз то, что мне сейчас надо. Можно ли мне будет там поселиться.
— Да ради Единого, только за комнату плати.
— Ну я надеюсь этого хватит? — И Хромой показал выданный воеводой золотой.
Золотая «корона» — это были деньги, и мальчишка уважительно покачал головой. Так Крайно и поселился в трактире у Вьюна. В сам номер заходил только на ночь спать, а в основном сидел в уголке за столиком, с кружкой пива или горячего отвара и наблюдал за жителями Карновки. Часто кампанию ему составлял Ольт или кто-нибудь из мужиков. Крестьяне просто знакомились с человеком, деревня она и есть деревня, а мальчишка расспрашивал о придворной жизни, о самих придворных, о пышных дворцовых караулах и вообще о городской жизни. Он восхищенно блестел глазенками, открывал рот, пораженный дворцовыми обычаями и порядками, ахал и охал. А Хромой все ожидал и в то же время боялся, когда же ему зададут тот самый сакраментальный вопрос. А его все не было и не было. В конце концов он не выдержал и сам, кривя губы в саркастической улыбке, спросил у Ольта.
— А что же вы не спрашиваете, куда я припрятал сокровища Мальта?
— А зачем? — услышал он в ответ от мальчишки. — Ты же сам сказал, что бережешь его для будущего короля Эдатрона.
— Ну а ты разве не хочешь им завладеть? Это же золото, это много золота.
— Так я же не король. Где он и где я? Мне хватит и того, что я набил зимой шкурок. Там даже штук пять соболиных есть. Мягкие… — мальчишка зажмурил глаза, как будто прижавшись щекой к шелку роскошного меха.
Крайно невольно улыбнулся, деревня есть деревня, а ведь это еще один из лучших, воспитанник воеводы. Вроде и знает больше других, но все равно это захолустье накладывает свой отпечаток. Вон даже истинную цену золота не понимает. А ведь он, Крайно Хромой, столько намучился с этим металлом и в самые тяжелые моменты его утешало только одно, оно еще скажет свое слово, когда возродится королевство Эдатрон. В это он верил безоговорочно. И везде, где только можно вербовал сторонников и агентов. В основном это были простые люди, которые были способны только на то, чтобы быть мясом в предстоящих битвах за возрождение королевской власти. Вот как этот пацан. Впрочем, какой пацан, еще года три-четыре и это уже будет полноценный боец, да еще близкий к местному атаману разбойников и возможно в будущем за ним будет и власть над всей шайкой. Надо как-то заманить его в сети, вскружить голову богатством, пообещать власть… Лесные мальчишки, они такие простаки и доверчивы, как щенки.
— Шкурки, — Хромой презрительно выпятил нижнюю губу. Ведя разговор с мальчишкой он и сам невольно принимал соответствующие тон и манеру. — Да на один золотой, который мне дал ваш одноглазый атаман, можно купить пять, десять или даже еще больше таких шкурок. Если бы ты видел придворных короля, когда они в блеске своего богатства и знатности выезжали из ворот королевского дворца! Ты бы понял, что твои шкурки — это пыль под ногами, это ничто. А твой атаман не понимает настоящую цену золота, и ты мог бы дать понять это ему.
— Но ведь короля уже нет и придворных его тоже.
— Нет Мальта Четвертого, но королевство живет и король у него будет. Неважно, как его будут звать, но он обязательно придет и тогда этому долбаному Совету Старейшин придется подчиниться или умереть.
Ольт с интересом смотрел на этого патриота Эдатрона. Вот уж не подозревал наткнуться в этом захолустье на агитатора за королевскую власть. Впрочем, здесь другой и не знали, монархия — это наше все. Даже пресловутый совет старейшин правил как один многоголовый король, разве что назывался по-другому. И ведь он не шутит, вон как-глазки-то разгорелись. И в правду верит в то, что говорит. Хромой и в самом деле распалился не на шутку. Позабыв, где находится, и кто перед ним, он, вынужденный долгое время таиться и держать при себе свои взгляды, сейчас получив относительную свободу, распалился и выпустил наружу то, что так долго держал внутри себя. Взгляд его устремился куда-то ввысь, может и в правду видя что-то недоступное другим. Ольт поморщился, фанатиков любого вида он не переваривал. Но использовал.
— И кто же будет этим счастливчиком?
Впавший в некий экстаз Хромой вздрогнул и посмотрел на мальчишку и в какой-то миг ему показалось, что на него мудро и в то же время насмешливо смотрит сама старость. Он сморгнул, стараясь избавиться от наваждения, и уставился в чистые и наивные мальчишеские глаза, полные детского любопытства. Хромой встряхнул головой, привидится же такое, и что это он раскорячился тут перед каким-то лесным пацаном. Да и агитировать что-то вдруг расхотелось.
— Не знаю, кто это будет, — проворчал пришедший в себя Хромой, — но что будет — это точно. И чем быстрее вы со своим атаманом это поймете, тем лучше будет для вас.
— Да я вообще-то ради этого и пришел сегодня. Атаман тебя на беседу зовет.
— Вот оно, — подумал Хромой, — будут пытать, где золото казны. Бежать, надо было бежать. Недаром мне этот одноглазый разбойник не пожалел дать целый золотой. Думает наверно, что вернет сторицей. Да только ничего у него не получится.
Глава 13
Срок отъезда был назначен на конец лета или начало осени. Впереди были почти вся весна и лето и после горячки первых дней было решено не торопиться. До этого времени надо было решить все вопросы, которых накопилось не просто много, а неприличное множество. Все дело в том, что, если бы жизнь так и текла дальше, спокойно и размеренно, то и проблем не было бы, но ожидаемый отъезд внезапно показал, сколько их недоконченных и нерешенных еще было. Пришлось раз пять съездить в Карновку, благо дороги просохли хорошо, и поделиться там с мастерами некоторыми идеями. Нет, Ольт не старался ускорить прогресс, он просто, пользуясь некоторыми своими знаниями, усовершенствовал то, что есть.
Щитовикам подсказал делать щиты из материи, складываемой несколькими слоями, с промазыванием каждого слоя древесным клеем и сушкой в печи для гончарных изделий и с обязательной оковкой по краям металлом. Подсказал идею и умбона. Местные его уже знали, но делали его из чертова дерева, а то и вообще из дуба. Ольт сказал сделать его из железа. Даже, если щит будет изрублен в куски, железный умбон все равно останется хоть какой-то защитой. Подсказал только идею, а там уже пусть сами экспериментируют. То же самое с кузнецами. Подкинул несколько идей насчет получения оружейной стали и оставил думать. С Вельтом и Кольтом, который вполне достойно заменил отца и, хотя все еще числился подмастерьем, но все говорило о том, что до мастера он дорастет довольно скоро, был отдельный разговор. Им он показал устройство арбалета. Какое-то их подобие в этом мире существовало и называлось это чудо местной военной мысли самострелом. Представляло оно из себя просто лук, укрепленный на деревянной пластине, которая служила только для того, что было удобно закрепить на тропе для засады и спокойно уйти по своим делам. Спуском для выстрела служила протянутая поперек тропы тонкая бечевка. Мастера долго не могли понять концепцию самострела, с которым можно бегать и стрелять на ходу и даже лежа, ведь есть же боевой лук, с которого правда лежа не выстрелишь, но можно встать на колено и при этом скорострельность гораздо выше.
Пришлось дожидаться, когда Кувалда сделает лук из стали и дать попробовать мастерам натянуть его. Желающих попробовать это сделать оказалось много, фактически все присутствующие при испытании. Испытывали, пока не лопнула тетива из лосиной кожи, и если полноценно натянуть такой лук смог один только Леко, то нормально прицельно выстрелить из него не смог никто. После этого мастера наконец прониклись и взялись за дело.
Ольт не знал ни размеров, ни точного расположения всех деталей, но он помнил само устройство спускового механизма и общую компоновку изделия. Поэтому, собрав вместе кузнеца, Вельта и Кольта он грубо нарисовал арбалет на куске доски и оставил их думать. Правда в начале объяснил Кувалде как делать стальной тросик и что для такого лука нужны будут железный стрелы. Для взвода тетивы в боевое положение ничего лучшего, чем обыкновенный крюк на поясе, сразу придумать так и не смог. Но ничего, и так пошло. Лесовики ребята крепкие и здоровые, кряхтели, но худо-бедно справлялись. Тем более, что сами луки оказались далекими от совершенства и до хорошей пружинистой стали Кронвильту было еще экспериментировать да экспериментировать. После недели усиленных стрельб они или ломались пополам, или так и оставались в полусогнутом положении. И если поначалу били шагов на триста, то через седьмицу, если не ломались, еле вытягивали на сто. Было, куда расти Кувалде и другим оружейникам, тем более, что на перспективу, когда появятся настоящие стальные луки, он схематично изобразил несколько механизмов взвода арбалета. Будет над чем поломать голову и Вельту с Кольтом, короче, загрузил мастеров по полной. Ольт не изобретал ничего нового, он усовершенствовал то, что уже придумано до него. Правда после его предложений любой предмет мог приобрести такие свойства, что никто и подумать не мог, что он на это способен.
В самом Узелке тоже хватало дел. Особенно, когда он поближе сошелся с Леонтасом Звездочетом который пока прижился у Бенкаса в доме и никуда не собирался съезжать. Звезда местной науки оказался въедливым до тошноты «хочувсезнайкой». Если в начале знакомства он показался Ольту стариком, то потом мнение о нем в корне изменилось. Вводила в заблуждение борода и взгляд много повидавшего и узнавшего человека. На самом деле он оказался вполне еще крепким мужиком лет сорока, и он оказался этаким аналогом Леонардо да Винчи местного розлива. А по живости характера мог сравниться с самим Ольтом. Как и многие ученые средневековья Земли в своих знаниях Леонтас был полиглотом и универсалом. Легче было назвать ту отрасль науки, куда он не сунул свой длинный нос, чем удивить его чем-то неизвестным. Впрочем, дикому лесному мальчишке это удалось, подсунув этому почемучке от науки задачу, которую в свое время поставил перед Архимедом какой-то древнегреческий царек и которую этот великий ученый по легенде решил, погрузившись в ванну с водой. При этом пришлось признаться, что эта задача была решена его безвременно погибшим учителем незабвенным Архо Медом. Если сначала ученый слушал измышления Ольта свысока и снисходительно, то уже через недели старался подловить мальчишку где только можно, чтобы задать очередной животрепещущий вопрос. Пришлось намекнуть ему про объем жидкости, вытесненный погружаемой в нее вещью. А уж про удельный вес Леонтас должен был догадаться сам. В конце концов, ученый он или нет?
Мужик-то он оказался не плохой, но слишком уж дотошный. Так, что и приходилось от него отбрыкиваться таким вот задачками, сваливая все на того же Архо Меда. Насчет этого, вымышленного фантазией Ольта ученого, пришлось выдержать нудную беседу-допрос с Леонтасом. Того интересовало все, что касалось этого придуманного легендарного гения средневековой науки, как он выглядел, что говорил, чем занимался, даже тем, что он ел. Приходилось вертеться, как карасю на сковородке. Память у Леонтаса оказалась превосходной и Ольту надо было тщательно следить за своей речью, чтобы его не поймали на вранье. В конце концов в голову мальчишки пришла спасительная идея, и он просто стал рассказывать о себе, каким он помнил свое отражение в зеркале еще в той жизни. Описал свои же внешность, привычки, кое-что из жизни. Приходилось быть осторожным, чтобы невзначай не проболтаться о каких-нибудь анахронизмах. Но Леонтасу этого было мало, и он тенью следовал за мальчишкой, постоянно интересуясь, а чтобы сказал Архо Мед здесь, а чтобы он сделал тут, а как бы повел себя вот в том или ином конкретном случае. Достал он Ольта конкретно. Не спасали уже и подкидываемые им задачки, которые Леонтас решал с завидным постоянством. Ум у старика и правда оказался мощным. Впрочем, на некоторое время удалось от него избавиться, отправив его в Карновку на встречу с Вельтом и Кронвильтом Кувалдой и объяснив, что многие знания он передал именно им.
Но больше всего времени у Ольта отняли разговоры с Бенкасом, Карно и Оли. С Бенкасом они беседовали об обустройстве Узелка, его службах, налогах, все-таки город являлся центром графства, о дальнейшем его развитии и о способах делать деньги. Думали и решали на перспективу, с учетом всех тех новшеств, которые предлагал мальчишка. Что бы Бенкас яснее представлял с чем ему придется столкнуться, посоветовал ему теснее пообщаться с Брано. Получив в свои руки власть над городком, новый управляющий будто обрел крылья и его даже приходилось сдерживать в его порывах, так как он порывался сделать все и сразу.