— Я думаю, что будет у них, у управляющего с баронами, большая драчка. Чужак будет настаивать на продолжении похода на Узелок, но у баронов теперь есть не убиваемый повод настоять на своем — месть. Да и оставлять в тылу у себя отряд, а сколько нас они не знают, для них опасно. Раньше-то они были вынуждены подчиняться, договор есть договор, но теперь-то будет все по-другому. Будут теперь бить себя в грудь, что такое стерпеть нельзя, тем более Серьга кажется приголубил одного из баронов, да и уговор не нарушается. Ведь, по большому счету, не все ли равно, зайдут в городок и уничтожат разбойников, против которых их нанимали, или вначале уничтожат шайку, а потом войдут в Узелок. Если бароны не дураки, то сообразят, что им говорить. А самое главное, они-то думают, что так они скорее доберутся до золота.
— Ты думаешь, поверили Погорельцу.
— А ты как думаешь? Золото, оно глаза многим застит. Даром что ли мы тут такое представление разыграли? И Погорелец хорошо отыграл свою роль, а уж стрела ему в спину, так и вообще снимает с него все подозрения.
— Думаешь с ним все будет хорошо?
— Должно. Серьга ему точно в левое плечо попал, да и видел я, как он ругался. Баронам его теперь беречь надо, кто еще укажет дорогу к золоту?
— Могут разделиться. Половина в погоню за нами и золотом, половина в город.
— Леко, ну ты иногда, как маленький. Вот представь себя на месте любого из этих баронов. В городе целая ватага в сотню голов, ты пойдешь на них полусотней? Нет. А за золотом… Ты доверишься другим баронам, пока ты будешь штурмовать Узелок? Будешь уверен, что они не сбегут с золотишком? Будь уверен, они теперь глаз с друг друга не спустят. Человеческая жадность — она такая… — Ольт покрутил в воздухе пальцем в поисках подходящего эпитета.
— Жадная? — неуверенно подал голос, молчавший до этого Драго Клещ.
— Да. И так мутит голову, что человек может забыть простые вещи и становится…
— Мутным. — уже утвердительно произнес тот же Драго.
— Мда, что бы я делал без твоих подсказок? Таких умных, таких своевременных…
— Так, может…
— Да, получается им и деваться некуда, как идти за золотом. — перебил начавшуюся перепалку Леко, задумчиво жуя кусок мяса.
— Получается так, если они не будут дураками и придут к тем же выводам, что и мы с тобой.
— Ну болванов среди баронов хватает, но выгоду свою они чуют не мозгами, а нюхом.
— На это и рассчитываю. Будем надеяться, что все у нас получится. Поэтому, быстро заканчиваем с ужином — и спать. Если все будет так, как мы задумали, то завтра нам предстоит трудный день.
Утром встали с восходом солнца. Плотный завтрак, недолгие сборы, затем пару часов на устройство двух ловушек, чтобы преследователи не расслаблялись, и бег трусцой, легкий и не очень обременяющий. По пути несколько раз останавливались, чтобы передохнуть, перекусить или набрать, попавшейся по пути, уже высохших стеблей крапивы на веревки. Вечером привал, ужин, плетение бечевок из набранного днем материала и сон. С утра повторение вчерашнего дня. Ловушки делали самые простейшие. Местные лесовики-охотники и сами были мастера устраивать самострелы и капканы из подручных средств, а подогретые знаниями Ольта, который выдал все, что мог вспомнить из просмотренных книг, фильмов и собственных воспоминаний, ухитрялись делать такие смертоносные и калечащие устройства, что сами себе удивлялись.
Делалось все, чтобы у преследователей не снижался накал ярости и желание догнать и наказать обидчиков. Поэтому ловушки были не только калечащие или убивающие, но и просто по-издевательски обидные. Особенно одна, которая представляла из себя обыкновенную корягу, лежащую на тропе. Но стоило сдвинуть ее с места, или даже просто наступить на нее, как привязанная к ней и хорошо замаскированная веревка, дергалась и освобождала стопор, держащий в согнутом состоянии молодое упругое деревце, которое с силой распрямлялось и метало вдоль тропы заряженные в него метательные заряды, представлявшие из себя легкие коробочки, кое-как сплетенные из бересты и разваливающиеся от малейшего прикосновения. Над этими зарядами посмеиваясь трудились всем сообществом, начиная с вечера и кончая утром, высвобождая свои желудки от остатков пищеварения.
Ольт тоже постарался и вложил свою долю, представляя какие рожи будут у баронов и их наемников, когда они окажутся заляпанными несколькими килограммами качественного отборного дерьма, наложенного для них со всем старанием и любовью. Дружинники тоже веселились, как дети, каждый раз, когда ходили по большой и малой нужде. Несмотря на нависшую над ними опасность и трудную дорогу, никто из них не падал духом, и не обращал внимания на то, что где-то рядом ходит смерть. Жизнь такая, а воинская стезя — тем более стоит на особицу. Умереть от голода, болезни или от когтей и зубов лесного хищника можно было каждому и в любой момент, но погибнуть в бою с мечом в руке — это привилегия воина и особая честь.
Три дня они так бежали, по пути оставляя ловушки и следы, будто здесь проходил отряд человек в сорок. Вечерами разжигали по пять-шесть костров. Один раз им попалась косуля, которая нарвалась на стрелу Серьги. Так пришлось всем вместе наспех срезать мясо, кости вместе с большим количеством мякоти запечь на углях и потом пировать, обгладывая и оставляя на них следы зубов, разбросать потом по всей поляне, выбранной в тот раз для ночлега. Следовало показать, раз уж выпала такая возможность, что здесь ночевал большой отряд. Килограмм сорок мякоти тоже пожарили и рассовали по походным мешкам. Вес, если разделить на восьмерых не очень большой, зато не надо думать о пропитании. Тем более, что запас взятый с собой уже кончался.
Так, оставляя за собой недвусмысленные хорошо видимые следы и тщательно спрятанные ловушки, на четвертый день добрались до условленного места, бывшего замка убиенного барона Бродра. Дружинников оставили в лесу и к замку пошли вдвоем с Леко. Встретили их хорошо знакомые еще с прошлой встречи крепенькие старички и Жаго с Вельтом. Большим сюрпризом для Ольта стало присутствие трех семей крестьян. Оказывается, что мужиков сюда привели механики, чтобы те помогли им в работе. А уже те, оглядевшись и присмотревшись, привезли сюда и свои семьи. В самом деле, место хорошее, постройки добротные, осталось только завести животину и живи — не хочу. Уже и завели одну корову да пару свиней.
Пришлось объяснить крестьянам, что за ними погоня и сюда идет банда разбойников. Посоветовали крестьянам пока скрыться в лесу, вместе со скотиной. Пообещали, что постараются погоню увести в сторону, но кто их знает, этих наемников. Люди оказались понятливые, много объяснять не пришлось. Кто такие бароны-разбойники в этих лесах знали все. Сразу бросились собирать свои небогатые пожитки. Ольт же с Леко, забрав с собой Вельта и Жаго, пошли к стоянке дружинников. Те дисциплинированно ждали их возле развилки, где путь раздваивался на две стороны. Одна тропа вела в сторону рудников, где они с Кронвильтом нашли железную руду, по другой же можно было выйти прямо к болоту. Им нужна была вторая. Жаго с Вельтом, помогая себе длинными шестами, которые вырубили себе по пути, вывели их точно к стоялой темной воде, покрытой ряской с кое-где торчащими, ненадежными даже на вид, кочками.
— Ну, и где тут ваша гать? — спросил Ольт отдуваясь. Задолго до самого болота почва уже была, как кисель, под которым пока еще чувствовался твердый грунт. Так что последние метры они прошагали чуть ли не по колена в воде, с чавканьем выдирая ноги из вязкой жижи. — Хоть бы знаки какие поставили.
— Да поначалу так и хотели. Но похвастаться захотелось. Никогда и никто в наших краях ведь такого еще не делал. А мы сотворили это чудо, по тем рисункам, которые ты начеркал. В начале собрали саму дорожку из веревок и деревянных плашек, потом привязали к ней камни и притопили. Потому и не видно ничего, без слеги и не пройдешь. Потом со временем веревки, конечно, сгниют и дорожка всплывет, но, когда это еще будет.
— Не успеет, мы ее раньше используем и уничтожим. Но сделали хорошо, если не знаешь, то и не заметишь. Сколько человек выдержит?
— Предела мы не знаем. Но нас пятерых, когда мы ее строили, держала спокойно, главное толпой в одном месте не собираться. А если так, по одному, то очень даже неплохо держит, на одном уровне. Если трое и вместе, то может и притонуть, но ниже пояса не опускалась. Старались. Ну потешь душу, скажи, что видишь.
Все вместе уставились на болото. Не было на нем следов деятельности рук человеческих.
— Не видно? — хитро посмотрел на Ольта Жаго. — А ты посмотри внимательнее.
Ольт еще раз оглядел простирающуюся перед ним водную гладь, с торчащими кое-где кочками и чахлыми одинокими деревцами. Унылая картина наводила тоску, тем более, что и погода опять начала хмуриться и темное небо мрачно нависало над пейзажем. Иногда порывами налетал холодный ветер, поднимая на стоялой, почти черной, воде волны зыби.
— Вон там. — указал Ольт пальцем. — Где подряд три кочки линией выстроились.