Из самой большой избы вышел управляющий в окружении целой свиты сопровождающих. Из них выделялись своей богатой одеждой и качественным оружием трое воинов, наверно — бароны дружин, нанятых управляющим. Лица их выражали спесь и скуку от того, что им приходится, пусть временно и вынужденно, подчиняться какому-то выскочке из местных. Но, как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку, а судя по снаряжению их солдат, которые своим внешним видом и вооружением были похожи на разбойников с большой дороги, их кошельки были также пусты, как пересохшие глотки их дружин. И что бы смочить эти ненасытные глотки чем-нибудь покрепче воды, они сейчас здесь и присутствовали. Не редкость во все времена, когда меч служит золоту. Деревушка Броды лишь утолила первую жажду, разожгла аппетит и душа требовала продолжения банкета. Большой крови еще не было, но сейчас, глядя на злые, помятые рожи, было понятно, что ждать оставалось недолго.
— Ну что, готов? — спросил Ольт, повернувшись к Погорельцу.
Того было не узнать. Аккуратный подтянутый воин был сейчас похож на последнего забулдыгу. Перед выходом ему долго искали подходящий доспех, нашли только в кладовке воинских казарм, куда скидывали все ненужное барахло. Немного подправили, почистили, не очень стараясь, зашили самую крупную дыру в толстой коже, видно след от удара мечом, и одели на Крено. Так что тот щеголял сейчас доспехом, который было бы стыдно одеть на себя даже последнему из дружинников. Одежду тоже сменили, купив ее за пару медяков у старьевщика. Для пущей достоверности даже поставили хороший такой синяк на пол лица. Постарался один из дружинников по личной просьбе Крено. Не Леко же просить. Опасно и непредсказуемо. Погорелец еще и хлебнул спотыкача, поэтому разило от него за три метра, да так, что один из дружинников не без зависти сказал, что хорошо, что осень на дворе, а то мухи дохли бы еще на подлете.
— Готов. — как всегда немногословно ответил воин, отсвечивая необычной раскраской своего лица.
— Ну тогда, давай. Единый тебе в помощь. — и уже отвернувшись от него, добавил в сторону. — Серьга, готовься.
Тот кивнул, поудобнее взявшись за лук. Крено несколько раз глубоко вдохнул, выбрался из кустов и побежал к наемникам. Те в начале не обратили на него внимания и заметили его только пока тот не начал махать руками и кричать.
— Братцы! Спасите, братцы! Ой, спасите, убивают! — и затем, будто только сейчас заметил, — господин управляющий, гос… подин уп… уп… управляющий, это вы?! Как хорошо, что я вас встретил! — Крено подбежал к управляющему и тяжело дыша упал у того в ногах.
— Кто ты и что тебе нужно? — спросил управляющий и по его тону можно было понять, что он отнюдь не рад новому знакомству. Да еще руками сделал знак двум воинам схватить и придержать незнакомца.
— Да как же? Я же Крено, Крено Копыто! Меня как раз перед вашим отъездом в дружину взяли! Вы-то — человек занятой, так меня сотник Железный принял, в пятый десяток определил.
— Сотник Железный, говоришь… Ну, а сюда чего явился?
— Так Железный и послал, Узелок-то шайка захватила. Народу — страсть сколько побили, сам сотник ранен, с двумя десятками ушел из города, еле прорвался. Сейчас на каком-то хуторе отлеживается. А меня послал вас упредить, чтобы значит в городок ни-ни.
— Шайка? Что за шайка? Откуда тут взялась какая-то шайка? Сколько их?
— То не знаю, счету не обучен. Мы же из крестьян. Меня как в детстве лошадь наша, Лохматка, копытом шибанула в лоб, так я с тех пор к наукам не способен. Сотник говорил, однако, что этих разбойников никак не меньше ста будет, а может и поболее. А их атамана я мельком видел, когда мы убегали с города. Стра-а-ашный. Все грозился, что долги стребует с вас, а Железный сказал, что его Крильтом кличут.
— Крильт? Живой значит? Откуда же он столько людей набрал?
— Того не ведаю…
— Да не с тебя спрос. Ну и что же с тобой делать? Прибить бы…
— Господин управляющий! Не надо меня прибивать! За мной и так погоня, еле оторвался. Разбойники от самого города за мной гонятся!
— И зачем ты им сдался, такой хороший?
— Так я слышал, как этот Крильт с ближниками своими говорил, что надо людей послать, захоронку откопать. Хвастался, у него там золотишка на все хватит. Мол недавно потрясли кого-то жирного… А тут я подвернулся, прятался я там, пережидал, когда уйдут, а тут они… А я значит — в бега, а они — за мной… А я в лес… А все равно за мной…
— Да зачем ты им сдался? Ну узнал, что у Крильта захоронка есть, так мы все знаем, что разбойник без захоронки — и не разбойник.
— Так я услыхал — где. Знаю я те места. Сам из Медвежьего ручья родом. — Крено тараторил, глуповато и испуганно косясь на лес. А у управляющего живым блеском засверкали глаза, до этого момента тусклые и озабоченные.
— Так. Молчи. Пойдем-ка со мной в избу, поговорим. Господа бароны, поход пока откладывается. Надо подумать. Сами слышали, что тут у нас творится.
Бароны-то слышали. И даже слишком хорошо. Во всяком случае про захоронку, где много золота. И поэтому, отдав своим дружинам команду пока разойтись, решительно направились вслед за управляющим. Ольт примерно представлял, что сейчас происходит в избе. В начале конечно расспросят в подробностях о том, что творится в Узелке, кто, зачем, почему и сколько. А затем разговор обязательно повернется к золоту и вот здесь будет несколько вариантов решения. Управляющий наверняка будет настаивать на штурме города. Ему надо вернуть власть в Узелке, пока до графа не дошло, что в его владениях не все ладно и так же есть надежда, что в бою погибнут бароны.
Зачем управляющему конкуренты на золото, которое он считает своим? Да и сам граф, если узнает о захоронке навряд ли он откажется от золота. А тут еще эти бароны… ему, ох, как мешают. А тут есть шанс решить проблемы одним ударом. Баронам же наоборот, на хрен сдались такие проблемы, когда можно взять золото, не очень-то и рискуя при этом своими жизнями. А управляющий может и погибнуть где-нибудь ненароком. И тогда у них будет все хорошо: дружины целы, все при деньгах и заказчик не требует исполнения договора. Но все как раз и упиралось в этот договор. Наверняка ведь есть свидетели того, как его заключали, как били по рукам и пока он не исполнен, все в руках управляющего. Так что проблему перед всеми участниками карательного похода встали нешуточные.
Тяжелее всех сейчас приходилось Крено, потому что управляющему легче его убить, чтобы некому было показывать дорогу к золоту, но с другой стороны, как потом самому узнать этот путь? Что в нем победит, чувство мести или жадность? Ольт гадал, мучаясь неизвестностью, пока на крыльцо единственной избы в деревни, имеющей такое украшение, не вывели Крено. Тот сойдя на землю вдруг повалился на колени и заголосил.
— Господин управляющий, пожалейте! Меня же разбойники погубят, догонят душегубы…
Ольт вздохнул. Не обошлось, концерт, устроенный Погорельцем означал, что управляющий настоял на своем и наемные бароны пойдут на город. Передавил-таки управляющий баронов. И не достать его никак, даже из избы не вышел. Ну что ж, Серьга знает, что делать. Все было обговорено не раз. Одна стрела вонзилась в Крено, еще одна в одного из баронов, который вышел скорее всего проследить, чтобы распорядиться насчет пленника. Две другие попали в простых наемников. Все, хватит, пора сваливать. Серьга, будто его услышав, вскочил и побежал в чащу, как раз, когда на мгновение оторопевшие воины очнулись и кинулись к стрелку. Но тот уже скрылся между деревьев. Рванувшихся в погоню десятка два наемников встретили стрелы уже из четырех луков. Они быстро охладили пыл нападавших, которые потеряв примерно половину людей со всех ног побежали обратно. Уже не думая о преследовании, бароны с помощью десятников тут же стали организовывать оборону. Ну все пока, больше здесь не сделаешь, пора и ему отсюда сваливать. Уходя Ольт еще заметил, как дружинники поднимают Погорельца, который громко и непритворно стонал, держась за плечо.
Ушел чисто. Сначала ползком метров сто в траве, затем вприсядку по кустарнику, а затем уже во весь рост и бегом по полноценному лесу. До заранее условленного места добрался быстро. Все дружинники были уже в сборе. Пять воинов, включая Леко, Серьга и он сам — вот и все войско на теперешний день. Выставили часового и устроили совещание, совместив его с обедом. Говорил в основном Ольт, остальные внимательно слушали, изредка задавая уточняющие вопросы.
— Им сейчас не до нас. С раненными разобраться, убитых похоронить и самое главное — решить, что делать дальше.
— И что они решат, как думаешь? — спросил Леко, большими кусками нарезая копченный окорок.