— А чего это вы тут делаете? — удивленный басок донесся до Ольта. — Деретесь, что ли?
— Ага! Вот ты мне и нужен. Тебе бы все подраться… А иди-ка сюда, дорогой Леко, ты даже не знаешь, как ты вовремя! — ласковый голос Ольта не ввел в заблуждение великана.
— Да я тут мимо проходил. Слышу визги какие-то, но если все нормально, то я дальше пошел…
— Стоять! — команда, поданная строгим командирским голосом, показала насколько крепко Карно вбивал в своих дружинников условные рефлексы. Леко даже постарался, не отдавая себе в этом отчета, встать по стойке «смирно». — Вот и хорошо, вот и славно, хе-хе. Ты настоящий воин, Леко. Такой дисциплинированный, такой сильный… А ухватись-ка ту за эту веревочку.
— Зачем? — спросил богатырь, с подозрением косясь на то на мальчишку, то на бечевку.
— Затем, как ухватишься, так и потянешь за нее. А там будет тебе подарочек.
— Подарок? Мне? А зачем вы его туда привязали? И зачем закинули в воду?
— Блин, Леко! Ну чего ты такой любопытный? Схватился? А теперь тихонечко тяни, вот так плавненько, вот видишь — ничего сложного.
— Туговато идет что-то… — в это время их визави на другом конце шнура видимо тоже отдохнул и рванулся со всей своей дурной мощи. — А?! Что!? Кто это?!
— Ну ты же хотел подраться. По силам и противник. — ехидный голос Ольта пробился сквозь опять поднявшийся визг на берегу.
С лица Леко можно было писать картину изумления и ужаса в одном образе. Хватательный инстинкт и непроизвольная реакция организма, если что-то вырывается, то держи крепче, не позволили выпустить из рук бечевку, но кажется полусотник в данный момент и не вспомнил о своих руках. Он стоял, широко расставив ноги и машинально удерживая дергающийся, как живой, шнур, а его широко раскрытые глаза, в которых просто стоял вопрос, были обращены на единственного человека, могущего дать сейчас ответ. Но тот решил, что лучше один раз показать, чем рассказывать о том, что они все равно не поймут.
— Тяни! — диким голосом закричал Ольт. — Все тяните, он уже устал! Ну! Все вместе!
Сам он ухватился за бечевку рядом с Леко и напрягся из всех своих мальчишеских сил. Все присутствующие, будто подстегнутые его криком, уже ни о чем не думая с разных сторон ухватились за шнур и потянули разом. Гигантская рыба, видно и в правду уставшая, да еще и ошарашенная таким напором, почти не сопротивлялась. Она довольно плавно подошла к берегу, пару раз показав над водой край спины и вильнув широким и мощным хвостом. Несколько раз в той жизни Ольт видел, как всплывает подводная лодка. Впечатляющее зрелище. Здесь было нечто подобное, но еще и усугубленное тем, что все ждали хоть и большую, но рыбу в том виде, какое они себе представляли. Но они никак не были готовы к тому, что всплыло у берега. Широкая голова с мертвенно безразличными глазами и пастью, в которой спокойно мог бы разместиться Ольт, уставилась на собравшихся на берегу, как будто выбирая, с кого начинать первым. Люди замерли, пораженные открывшимся им видом и какое-то мгновение гигантский сом и зрители замерли в оцепенении.
— Демон… Речной демон! — в начале прошептал, а затем взревел во весь голос Леко.
И наступила тишина, готовая вот-вот взорваться криками паники и ужаса. И наверно так бы и случилось… Но Ольту не улыбалось упускать такую добычу. Еще бы, личный рекорд в обоих мирах, ну если не считать ловлю марлина в Атлантике. Но то совсем другое, в океане — это одно, а вот так, в реке — совсем другое.
— А-а-а, гад! Попался! — в тишину врезался детский голос, а затем и сам Ольт подскочил к рыбине с попавшим в руки удилищем. — На! На! Получай!
Неизвестно, что почувствовал сом, но он дернулся, размашисто вильнул хвостом, подняв волну, и окатил всех присутствующих холодными брызгами. Очнувшийся Леко не растерялся и одним могучим рывком вытащил тяжелое тело наполовину на сушу. Тут уже сом, придавленный к земле силой всемирного тяготения, ничего не смог сделать. Наверно у себя, в своем водном царстве он был силен и могуч, но сейчас, на берегу ему оказалось не под силу ворочать свои килограммы. Навскидку, учитывая свой опыт прошлой жизни, Ольт оценил этого великана килограмм в триста, не меньше, хотя такой крупный экземпляр ему попался впервые. Да и этот берег такой рыбы еще не видел. Может, когда-нибудь что-то подобное и попадалось в сети, но навряд ли кто-то смог такое вытащить. Только плодились жуткие слухи о речных чудовищах. Сом еще разевал свою пасть, а удачливые рыбаки, уже растеряв свой страх, замерли перед ним в благоговейном восхищении. Молчание прервал Леко, который ко всему, что бегало и плавало относился чисто утилитарно. Он издали с опаской ткнул удилищем в морду рыбины.
— Это можно кушать? — с подозрением заглядывая в огромную пасть, спросил он.
— Это нужно кушать? — с пафосом провозгласил Ольт. — Когда мы сделаем из него шашлык, ты оближешь свои пальцы до самых колен!
В историю городка этот случай войдет точно. Вокруг пристани уже собирался народ. Столь эпическая рыба вызывала восхищение, переходящее в ужас. Если бы было лето, то навряд ли кто-нибудь решил сейчас искупнуться. Тем временем мальчишки, посланные Бенкасом к нему домой, вернулись с телегой. Погрузить сома на телегу оказалось еще той задачей. Даже Леко не смог поднять его в одиночку. Грузили рыбину всем миром. Она оказалась такой величины, что заняла всю телегу и хвост еще волочился по земле. Толпа народа сопровождала их до самого дома и только прибывала. Бенкас распорядился не закрывать ворота и объявил, что любой желающий может зайти и посмотреть на король-рыбу, как уже окрестили невероятный улов местные. Но только сегодня, потому что завтра она уже будет разделана.
Глава 9
В доме Бенкаса собрался совет города, собранный из наиболее уважаемых жителей Узелка. Председательствовал Леко Большой, как представитель воеводы Карно. Но, каким бы хорошим сотником он не был, в делах даже такого небольшого городка, как Узелок, он оказался полным профаном. Леко не был дураком, он просто не знал и не понимал, о чем идет речь. Ну не сталкивала его раньше жизнь с подобными проблемами, поэтому ничего умного сказать и не мог, и поэтому чаще всего просто молчал. Зато горожане отметились на полную катушку, и эта говорильня тянулась уже пятый день. Вопрос стоял один, как жить дальше. Если не будет управляющего, что Леко обещал твердо, то кто тогда будет собирать налоги, кто будет отвечать перед графом за непорядок в делах, кто и как в конце концов будет отвечать за содержание дружины и вообще, кто за все будет в ответе. Брать ответственность на себя никому не хотелось, как и принимать решения.
Да, жилось плохо, но как бы не стало еще хуже. Все они сумели бы управиться в своей лавке, или мастерской, но никто из них не знал, как управлять графством. Кто был побойчее говорил разные умные слова о счастье горожан, об злых угнетателях, обо всем прочем, что звучало красиво, но не несло в себе никакой смысловой нагрузки. Лишь бы показать себя радетелем за народное счастье, ну и за свое, раз выпал такой удобный случай. Все этим Ольт был сыт по горло, наевшись всей этой галиматьи еще в прошлой жизни. Все это перекладывание из пустого в порожнее оказывало тягостное впечатление и напрочь отбили у него охоту к демократии.
Всю историю своего существования человечество устанавливало разного рода демократии и чем все кончалось? Вся эта власть народа заканчивалась или еще большей диктатурой или всеобщей анархией и полным развалом государства. Кто вспомнит сейчас о какой-нибудь народной власти, просуществовавшей больше ста лет? А империи существовали веками и существовали и дольше, если бы не пожирали сами себя. По большому счету Ольт был не против демократии, его она устраивала, как переходной период, пока народ и сам не поймет, что нужен вожак, но то что творилось здесь и сейчас… Это даже зачатками демократии назвать было нельзя. Так, свара мелких грызунов за кусок мяса, которое им и не принадлежало.
Поэтому совещание шло ни шатко, ни валко. Члены собрания чисто для проформы предлагали друг другу заняться тем-то и тем, под надуманными предлогами отказывались, перекладывая решение всех проблем на плечи других. Вялое течение кое-как идущих взаимных претензий и отпихивания от себя ответственности не способствовало оживлению этой пародии на совещание. Каждый старался не взять на себя лишних обязанностей и в то же время поиметь побольше выгоды. Ольт ясно видел к чему идет дело и тихонько зверел. Лишним все это было, Большому надо было не совет собирать, а просто указать каждому, что и как делать.
Неизвестно, чем кончилось бы дело, но тут раздался какой шум и топот ног. И Ольт, и Леко облегченно вздохнули, что бы там не было, но это вряд ли будет тяжелей этой пародии на совещание. Тревожный частый стук зачастил в дверь. Так не стучат, когда приходят в гости или за щепоткой соли. Явно человек торопится, чтобы передать что-то важное, и чтобы его скорей услышали. Драго, дружинник, стоявший на страже у двери, тут же вышел, чтобы узнать, что такого случилось, что не побоялись прервать ход совещания. Тревожный шепот за стеной донесся даже через дверь. О чем-то с кем-то переговорив дружинник вернулся в комнату. Выглядел он, спокойно, только брови были нахмурены и рот крепко сжат.
— Большой, там мужик пришел. Говорит, что из соседней деревни. С ним торговец деревянной утварью из нашего города, клянется за него. Так вот, мужик говорит, что в их деревню войско на постой на ночь встало. Едут в Узелок, к нам значит. И самое главное — командует ими управляющий. — Драго замялся, не зная, что еще сказать.
— Сколько? Кто? Лучники, мечники? Вооружение? Ты что, забыл, как Карно учил?
Тут вмешался Ольт.
— Господин полусотник, может отпустите уважаемых граждан города? И потом уже спокойно разберетесь с воинскими делами? — намекнул мальчишка на то, что всем этим лавочникам и мастеровым не обязательно знать слишком многое.