— Есть какой-то. Сотник и посадил. Забирайте, — десятник дал знак руками стражникам, — нам он и даром не нужен.
— Господин десятник, — подал голос один из стражников, — тут их несколько. Какого выпускать?
— Откуда? Вроде наши никого не брали. — удивился десятник.
— Так сотник всех и притащил.
— Выпускай всех. Все равно сотнику будет не до них, а нам их кормить. У меня лишнего медяка нет.
Видно у стражников тоже было не густо в карманах, так что через десять минут во дворе стояли шестеро узников в разной степени побитости. Среди них находился и Строкис, целый и невредимый, только одежда была разорвана в нескольких местах. Вид у него был немного обалдевший и он еще не пришел в себя от неожиданного освобождения. Видно крепко его запугали в застенках сотника. К нему сразу подскочил Ольт.
— Жив? Слава Единому, отец с матерью там переволновались. Пошли домой.
— Э-э, благородный юноша, — обратился к Ольту один из бывших заключенных, высокий крепкий старик с благообразной пегой бородой, в простой, но добротной одежде, — не скажете ли, а с нами что будет? Куда нам идти?
Ольт посмотрел на десятника, тот, правильно поняв безмолвный вопрос, безразлично махнул рукой и пожал плечами, мол их дело маленькое — освободили, а дальше не их забота. Ну правильно, Ольт еще в той жизни убедился, что ни одно доброе дело не останется безнаказанным.
— Я так понял, благородные стражники славного города Узелок освобождают вас из-под стражи. Вы свободны и можете идти в любую сторону.
— Мастер Леонтас, могу ли я предложить вам гостеприимство моего отца, купца Бенкаса Лиса? — вклинился в разговор очухавшийся Строкис.
— Вы-то можете, — старик задумчиво посмотрел на слегка побитого, в рванной, но несомненно добротной, несвойственной крестьянам, одежде юнца, — но вот будет ли с вами согласен ваш отец. Видите ли, не хочу вас обидеть, но лучше сразу выяснить все мнения сторон, что бы потом не было непонятных ситуаций, могущих привести к конфликту, и что бы нам всем не попасть в такое положение, когда выход из него будет неудобен кому-либо из нас каким-нибудь потерями в моральном или даже в физическом плане. Не стоит ли вам в начале спросить у вашего, несомненно достойного и уважаемого, отца соизволения?
Ольт слушал эту речь, как музыку. Ну надо же старикан, как загнул! В уме он постарался повторить услышанную фразу, но быстро запутался. Сразу такое не осилить, во всяком случае ему. Мда, а старик явно — не простой человек и речь не крестьянина или ремесленника. Давненько Ольт не слышал такой изысканного, грамотно построенного изложения мыслей. Интересно было бы с ним поговорить в домашней обстановке, но как это организовать? Выручил его Строкис, который опять затянул свою песню.
— Я, даже не спрашивая, знаю, что мой отец будет только рад принять в своем доме самого Леонтаса Звездочета. Мой отец, Бенкас Лис — не простой человек и он знаком с некоторыми вашими трудами.
Ольт внимательно слушал, узнавая новые для себя вещи. Ну надо же, никогда бы не подумал такое про купца. Он-то думал, что для того нет ничего важнее прибыли и убытков, а тот оказывается знаком с какими-то трудами этого Леонтаса. Интересно, и что это там за труды, неужели Ольту повезло наткнуться на какого-то ученого? А может он какой-нибудь богослов? Не похоже. Что-то он не заметил в купце какого-то особенного благочестия.
— Ну чтож, юноша, если вы настаиваете, а мне, признаться, трудно отказать столь настойчивому приглашению, то я пройду с вами, оставляя встречу с вашим отцом на вашу совесть.
— Не сомневайтесь, мастер…
Тут слова Строкиса самым грубым образом прервали громкие, режущие слух, вопли. При этих звуках все освобожденные тут же втянули головы в плечи, видно голос им был хорошо знаком и ничего хорошего они не ожидали. Один только мастер Леонтас остался недвижим, только недовольно поморщился.
— Это что!? Это где!? Где я!? Что со мной!? Кто меня связал?! — ну конечно, кто бы сомневался. Ольт скуксил лицо, будто проглотил что-то кислое. Очнулся сотник, этот… Этот нехороший человек. Такой интересный разговор прервал.
— Всех повешу! Всем головы поотрубаю! Запорю! У-у-у… — от избытка злости у Бухенбильта не хватало слов, и он в бессильной ярости забился в путах, пуская изо рта пену.
— Леко, ты бы с него слез. Вдруг это заразно? — с опаской глядя на сотника проговорил Ольт. Великан только презрительно сплюнул, его нисколько не поколебали судороги Бухенбильта.
— Тут вокруг я даже лавки не вижу. А я устал, на землю садиться, что ли? А Карно говорил, нельзя сидеть на холодной земле, надо обязательно что-нибудь постелить.
— Ну, если Карно сказал, тогда да. Однако оригинальный ты коврик нашел. Кстати, что же с ним делать? — и мальчишка внимательно посмотрел на стоящего недалеко десятника, который старательно с отсутствующим видом смотрел куда-то вдоль улицы. Уловив ментальный посыл Ольта, тот, все так же не поворачивая головы, еле заметно качнул ею из стороны в сторону. Все ясно. Впрочем, вояк можно было понять. Поднять руку на непосредственное начальство, так потом перед управляющим, или даже перед самим графом отвечать, и в живых не оставишь, навряд ли сотник забудет и простит все, что здесь сейчас происходит. Может и не сразу, может потом, но обязательно припомнит. Не та собака злая, которая лает, а та которая кусает. А этот укусит, и не просто укусит, а еще и погрызет. Так что вопрос остается на усмотрении лесовиков, и понятно какого решения от них ждут дружинники. А они что? Они ничего не видели и ничего не знают. Крепко этот Бухенбильт Железный всех достал. Ольт усмехнулся, вот так вот делать добрые дела. Он прищелкнул языком и сделал большим пальцем правой руки характерное движение. Леко, внимательно за ним смотревший, тут же опустил свою правую руку вниз и короткий сухой треск прервал злые вопли сотника. Великан тут же встал и нагнулся над уже трупом.
— Ой, что же это делается? Это же надо так от судорог дергаться. До дёргался, шейку себе сломал. Что же это он так неудачно?
Разумеется, никого этот спектакль не обманул. Но приличия были соблюдены. Десятник исподтишка показал большой палец. Это толкнуло Ольта на мысль. Они-то с Карно голову сломали, придумывая, как обработать дружину Узелка, чтобы она не вмешивалась в их драку с управляющим. Думали давать взятки, подсылать лазутчиков, чтобы изнутри разложить дружину, придумывали еще множество всяких способов, а тут оказывается уже все готово. И проблемы их решены, осталось только просто пойти и поговорить. И тянуть с этим незачем. Только идти придется Леко, он тоже вояка, быстро найдет общий язык и убеждающие слова.
Ольт щелкнул пальцами, привлекая внимание великана. Оглянулся и Серьга. Знак был общим и означал общий сбор всех, кто услышал. Недостаток сигнала, но здесь уже ничего сделать было нельзя. Ну и ладно, ничего страшного, пусть и Серьга услышит. Больших секретов здесь нет, зато почувствует себя причастным к делам командным. Инструкции Леко много времени не заняли. Он только играл роль недалекого туповатого простого вояки и частенько подыгрывал Ольту в его делах, но на самом деле обладал острым умом и быстрой реакцией.
— Ну вот, вроде все пояснил, — со вздохом облегчения выдохнул Ольт. — Если коротко, то мы белые и пушистые, всем раздаем денежки, любите нас и будет вам счастье.
— Все понятно. Только любить нас не надо, пусть лучше уважают.
— Пусть уважают. — легко согласился Ольт.
— Ладно, я пошел.