— Ну, да, — озадаченно ответил я.
— Так не честно! — обиженно воскликнула она, отводя от меня взгляд.
Через мгновение черты ее лица расправились.
— А, понятно! — удовлетворенно кивнула она, глядя мне за спину.
Я машинально оглянулся — через стеклянную дверь виднелся все тот же ее двор.
— И что там? — недоуменно поинтересовался я.
— Ты смотри на то, чего там нет, — очень исчерпывающе ответила она, и добавила, когда я потряс головой: — Как в зеркале.
Я еще раз обернулся — прозрачное стекло трудно было назвать зеркалом, но интерьер комнаты в нем слабо отражался. Даже кровать, перед которой мы стояли. Как будто нас там и не было.
— А ну, отойди! — скомандовала мне Татьяна, не дав даже осознать этот факт.
Я неохотно опустил руки и отступил к столу. На всякий случай, на один только шаг. Глянув искоса на стеклянную дверь, я увидел свое отражение и, через мгновенье, Татьянино. Ощущение свежести пропало.
— М-м-м, — разочарованно протянул я.
И тут-то меня и ударило.
Сначала Татьяна исчезла из вида, и на меня снова дохнуло прохладой. Отлично, мысленно усмехнулся я, теперь мне совершенно необязательно далеко в лес забираться — Татьяна мне и поближе воду в ручье охладит. Но насладиться этой мыслью я не успел.
Татьяна по-настоящему исчезла — не из вида, а совсем.
Я отреагировал, не думая — все мысли замерли от ужаса — должно быть навыки хранителя сработали. Распахнув руки, как крылья, я ринулся вперед, загребая ими воздух в том месте, где она стояла. Руки нашли то, что не ощущалось ни органами чувств, ни разумом. Из пустоты между ними послышался довольный смешок.
— Татьяна, — медленно проговорил я, облегченно выдохнув, — твои способности превосходят любое воображение, но ты рано радуешься.
— Это почему еще? — запальчиво вскинула она подбородок.
Который я увидел.
Как только почувствовал ее руки у себя на спине.
Мелькнула какая-то мысль, но Татьяна нетерпеливо боднула меня лбом в подбородок.
Я рассказал ей о назначенном консилиуме с темными по поводу ее революционного открытия, а также о выторгованной мной отсрочке. Как выяснилось, зря выторгованной.
— Да как же я покажу это? — растерянно захлопала она глазами.
— Вот это как раз то, что мне не нравится, — объяснил я. — Помнишь, как я любые мысли Игоря читал? Боюсь, что этот темный в любой голове копаться может.
— Я не пойду! — решительно заявила она.
— Уже не получится, — вздохнул я. — Этот темный в меня мертвой хваткой вцепился, и Стас аж трясется… Вот не посягала бы ты на устои! — с досадой добавил я.
— Я? — задохнулась она. — А может, это тебе не надо было языком болтать?
— Может, — тоже огрызнулся я. — А потом либо никогда не инвертироваться, либо к тебе больше не приближаться, да? Я только хотел узнать, как это твое изобретение заблокировать.
Опять мелькнула мысль, не такая неуловимая, как первая.
— А ну, подожди, — быстро остановил я ее, когда она уже воздух в рот набирала. — Ты можешь рассказать, как ты это делаешь?
— Да не знаю я! — почти крикнула она.