Оринес опустился на место, на мгновение смутился, но тут же ответил, ни о чём и не подозревая.
— Около тридцати лет назад. Точно и не припомню. И все эти годы он служил мне верой и правдой.
— Вряд ли он мог служить вам младенцем. Да, помните? В промежутках между пытками вы рассказывали, как он попал к вам. Примерно пятнадцать лет вы скрывали его от всех, особенно от Совета, а потом отправили в Аруннаир учиться искусству причинения боли.
Лицо Верессара застыло. Он потерял бдительность и назвал настоящий возраст Герелета, и понял это лишь теперь.
— Теперь второй вопрос. — Драм обратился к Лиренаре. — Как давно вы вернулись в Улунтар?
— Он просто тянет время! — с натянутой улыбкой проговорил Верессар.
— Ещё один выкрик, и я попрошу вас покинуть здание Совета. — сквозь зубы проговорила госпожа Мевириан. — я помню этот день, Лиренара. Кажется…
— Тридцать лет назад. — словно возвращаясь к неприятным воспоминаниям проговорила девушка. — Но к чему это?
— Тогда, на поверхности, вас называли Лара. Лара Ламенмар. Вы вернулись под землю не одна. — Драм старался говорить негромко, чтобы немногочисленные зрители вокруг не слышали его. — С вами был ваш сын, которого вы, простите, но я вынужден сказать это, отдали Оринесу Верессару и попросили избавиться от него. Плод ненависти, дитя насилия. Вы хотели забыть о всех ужасах, что пережили на поверхности, и не желали оставлять ничего, что могло бы напомнить о них.
— Лиренара? — удивлённо обратилась к девушке госпожа Мевириан. — Это правда?
В ответ Лиренара лишь спрятала лицо в ладони, содрогаясь от всхлипываний.
— Верессар же обманул вас, — продолжал Драм, преодолевая отвращение к собственным словам. Он чувствовал себя тем самым магом боли, что задевает самое больное место. — Герелет, тот самый erweth’adessir, что так верно служил дому Верессар все эти годы — это ваш сын. И, хоть вы даже не догадывались, он знал об этом. Знал и ненавидел вас каждой частицей своего больного извращённого разума. Я говорил правду. В глубине темницы Оринес Верессар скрывал последнего из детей Спящего бога. Это несчастное, изувеченное создание он использовал, чтобы буквально выдирать информацию из разума своих пленников, если не помогали пытки. Его жертвой пал и мой отец, Эрон Дирен, который не выдал нас с сестрой даже под пытками. Не помог и последний способ, он просто не знал, где мы с Элоной, поэтому просто лишился разума, а потом Верессар отдал его Герелету, чтобы тот изуродовал его тело, после чего вид обезображенного главы дома Дирен украшал площадь перед зданием Совета. — на этих словах госпожа Мевириан опустила взгляд.
Прочие советники слушали Драма, словно заворожённые, а Верессар, казалось, перестал дышать. Единственным звуком в зале Совета, кроме его голоса, в этот момент были тихие всхлипывания Лиренары.
— Почему… Зачем… Зачем ты… — говорила она сквозь рыдания, но Верессар не проронил ни слова.
— Он хотел позволить Герелету убить вас. — ответил за него Драм. — Он понимал, что ничто не доставит его слуге такого удовольствия, чем возможность убить ту, кого он ненавидел больше всего остального в жизни. Я был в его голове и знаю, о чём говорю. На вас был платок… — Драм напрягся, воскрешая в памяти образ, увиденный в разуме Герелета. — жёлтый платок. Такой… странный цвет…
Услышав это, Лиренара перестала рыдать, убрала руки от лица и посмотрела прямо на Драма.
— Солнечная метка. — медленно проговорила она дрожащими губами. — Отличительный знак этельдиар, чтобы жгло, словно солнце… Его нужно было носить всегда. Я так привыкла к этому ненавистному платку, что не снимала его до самого Улунтара. Он родился по пути туда… И всю оставшуюся дорогу я держала его, но так и не дала ему имя. Он… смотрел на меня. В этом жёлтом платке… И… улыбался… — девушка вновь зашлась в рыданиях.
— Вот! Выпей! — госпожа Мевириан вынула откуда-то крохотную склянку. — Это настой синего корня, станет легче. А к тебе, Оринес, у меня будут серьёзные вопросы вне зависимости от исхода этого суда.
Глава дома Верессар не проронил ни слова. Он сложил руки вместе и будто бы пытался вжать локти в тело.
— А ведь… — хриплым от слёз голосом заговорила Лиренара. — Я часто бывала в поместье. И… иногда ловила на себе взгляд этого… Герелета. Оринес… он говорил, что это его старый знакомый… из Аруннаира… Но он так глядел… Словно… О, Уларун всемилостивый!.. Я этот взгляд кожей чувствовала, будто иголки…
— Я и подумать не могла, Драм… — госпожа Мевириан нечасто выглядела обескураженной, но сейчас это было именно так. — Ты говоришь о том, чего просто… просто не способен знать. Я помню, как встретила их, группу этельдиар, что пришли с поверхности. И Лару с ребёнком на руках… В этом проклятом платке… Ты сорвала его сразу же, как поняла, что он до сих пор на тебе. Ребёнок проснулся и заплакал. Я проводила тебя к ночлегу, а потом… потом ты говорила, что дитя заболело в пути и погибло.
— Я не хотела… Не сама… А потом появился он. — девушка кивнула в сторону окаменевшего Верессара. — Выслушал меня, предложил помощь. Я… я согласилась… если бы я знала… если бы знала…
— Что ты на это ответишь Оринес? — спросила госпожа Мевириан. Её голос был наполнен ненавистью.
— Я не хотел… убивать ребёнка. — глухо отозвался Верессар, не глядя на неё.
— И вырастил его, чтобы он убил свою мать.
— Верессар держал этот вариант на случай, если Лиренара достигнет высот. В свою очередь он делал для этого всё возможное. — этого Драм не знал наверняка, но картина складывалась сама собой, и одна часть плана вела за собой другую.
— Он рекомендовал мне её в качестве помощницы. — вспомнила госпожа Мевириан. — И голосовал за неё на собрании домов Улунтара, когда избирали нового советника после кончины почтенного Морина Велтира. Но… зачем ему её убивать?
-
— Думаю, он мог устроить так, чтобы всем казалось, будто бы её убили гоблины. Неподалёку есть племя, вождь в котором — воспитанник мага этельдиар. Через него Верессар и использовал презренный народ в своих целях. Думаю, сначала он хотел просто купить оружие дома Дирен и отправить его гоблинам, чтобы обесчестить мою семью. Скажите, Лиренара, он случайно не предлагал вам поездку вне города? Возможно даже совместную?
— Он… — девушка с испугом посмотрела на Верессара. — он предлагал отправиться в Сияющую рощу. Смешно сказать, но я там ни разу не была…