На следующий день с самого утра шёл противный моросящий дождь. Лето заканчивалось и скоро такие дожди станут чаще, сильнее и холоднее.
Дэйн закутался в одеяние, набросив капюшон, то же сделала и Мерайя, свернувшись на могучих руках инквизитора. Сам же Грегорион, казалось, вовсе не замечал дождя. Капюшона он не надел, так что капли стекали по его невозмутимому лицу, собираясь в тоненькие струйки воды. Теперь он ещё больше напоминал статую, вырезанную из дерева или камня, которой нипочём любая погода. Инквизитор шёл, погружённый в собственные мысли и даже не смотрел по сторонам.
Вдруг Грегорион остановился и замер. Он прищурился, вглядываясь в туманную даль, куда вёл восточный тракт.
— Что там? — спросил Дэйн, прикоснувшись к рукояти меча. Он перевесил ножны на правую сторону под левую руку. Его прежние учителя этого бы не одобрили.
— Люди. Много. С королевскими знамёнами.
— Армия? — предположил рыцарь и тут же понял правильность этой догадки. Только одно войско могло сейчас идти по этой дороге в сторону столицы. Армия, посланная в начале лета в Мейеран, чтобы защитить крепость от эльфов.
— Нам лучше уйти с тракта. — сказал Грегорион, надев капюшон, и добавил. — Вам, ваше высочество, лучше спешиться. Лишние подозрения нам ни к чему. Вы монахи, я ваш провожатый. Идём в монастырь Белого крыла, что близ Эрбера. В Энгатар приходили за благословением матриарха на тёплую зиму.
— Вряд ли нас об этом спрашивать будут. — негромко сказал Дэйн. — Армиям плевать на встречных монахов. Во всяком случае, так было раньше.
Они сошли с тракта и принялись ждать, пока приблизится войско. Дэйн подсчитал число пеших и конных и понял, что это была не вся отправленная в Мейеран армия, а только небольшая её часть. Но почему тогда они возвращаются в Энгатар? Вот проехала крытая повозка с гербом Раурлингов: на пурпурном поле красовался сжимающий в лапах копьё чёрный медведь. Сам лорд Джеррод Раурлинг, хранитель клинка Чёрного замка, возвращался в столицу. Следом за ней ехала другая повозка, чёрная с плотно завешанными окнами и родным для Дэйна знаком: тремя мечами и белым щитом. Гербом Кавигеров.
Пока молодой рыцарь думал, что это может означать, повозка ушла далеко вперёд и перед ним теперь медленно проезжали телеги с фуражом и маркитантские обозы. Заприметив скучающего человека, свесившего ноги с нагруженной ящиками телеги, Дэйн окликнул его и, поприветствовав по-монашьи, решился спросить:
— Скажи-ка, добрый человек, куда это войско путь держит и откуда?
— Известно куда, в Энгатар возвращаемся из Мейерана. — лениво ответил тот и добавил, зевнув. — Лорда тамошнего везём на поклон к королю.
— Какого такого лорда?
— В Мейеране лорд один. Аран Кавигер. — ответил человек, а у Дэйна в горле застрял ком. Взяв себя в руки и чуть догнав повозку, он спросил:
— Чего ж он такого сделал, что его аж к королю повезли?
— Эх, сидите у себя в монастырях, да не знаете, что в мире творится. — усмехнулся человек. — Сынок кавигеровский принцессу похитил, дочь королевскую. Вот король и велел отца изменника ко двору доставить, а уж зачем — это мне неизвестно.
Отец изменника. Эти страшные слова эхом отдавались в разуме Дэйна. Так вот каким прозвищем он наградил своего отца, благочестивого лорда Кавигера. Что же он натворил… Он и представить не мог, что король пойдёт на это. Ведь что это ему даст? Неужели он рассчитывал, что, добравшись до Мейерана и узнав такую новость, Дэйн тут же сдастся сам и выдаст Мерайю? Теперь, когда Дэйн прокрутил в голове эту безумную мысль, она стала выглядеть вполне логичной.
— А что же… — рыцарь изо всех сил старался не выйти из образа монаха. — В Мейеране-то совсем никого не осталось из лордовой семьи?
— Почему же? Младшенький остался, а при нём половина королевского войска.
Дьявол… В Мейеране остался его младший брат, Дарен. Сколько ему сейчас? Десять лет или чуть больше… Но возвращаться туда нельзя. Их поймают. Король фактически взял в заложники его брата и отца. Дэйн невольно схватился за рукоять меча…
Вдруг он ощутил на плече тяжёлую руку Грегориона. Рыцарь обернулся и увидел его невозмутимый взгляд. Всего пару секунд он смотрел в эти тёмные глубокие глаза и, наконец, вздохнул, попрощался с человеком на телеге и пожелал доброго пути.
Дэйн стоял молча всё то время, пока перед ним проезжала вереница обозов. Лишь когда они были не менее, чем в четверти мили от него, рыцарь нарушил молчание.
— Отец у них, брат у них. Нам некуда идти. — проговорил он дрожащими губами.
— Сейчас ты бы всё равно ничего не смог сделать. — ответил Грегорион. — Бросился бы на них, и всё, ради чего всё это сделано, ради чего мы проделали весь этот путь, пошло бы прахом.
— Но что же делать теперь? — Дэйн поднял взгляд на великана. — Что с ними будет…
— Король не посмеет причинить им вред. Он и без того с каждым днём теряет поддержку своих вассалов. У тебя есть ещё союзники в этих краях? Родственники? Друзья?
— Сестра отца замужем за лордом Хоулом, живёт в Воющей башне. Да и сам Беллен Хоул был ко мне добр с самого моего детства. Они с отцом были друзьями, но не знаю, как теперь он ко мне отнесётся, если узнает, что случилось по моей вине…
— Дэйн. — вдруг послышался голос Мерайи. Принцесса стояла за его спиной. — Не твоя вина, что мой отец обезумел. Если кого и следует винить в случившемся, то только его. Во всяком случае, я на тебя зла не держу.
Она положила руку на плечо Дэйну, и на душе у него потеплело.
— Виноватых будем искать потом. — сказал Грегорион. — Идём в Воющую башню. Кажется, поворот туда чуть дальше по тракту, чем дорога на Мейеран?