Глава 6
Таринор с трудом продрал глаза и обнаружил себя за столом в том же самом трактире, где заночевал накануне. Рядом со столом на спине лежал Тогмур с взъёрошенной рыжей бородой, издавая жуткий храп, напоминавший рык неведомого зверя. Смутно припомнились события прошлого дня. Кажется, всё начиналось невинно: заглянули просто поужинать и переночевать, но здешняя наливка оказалась такой вкусной… Полногрудая девушка, собиравшая тарелки с соседнего стола, заметила наёмника и застыла со страхом на лице. Таринор открыл было рот, но, прежде чем он успел сказать хоть слово, она побежала прочь, едва не рассыпав посуду, и скрылась за дверцей в подвал.
Наёмник поднялся с табуретки, и на него накатила тошнота. Он бросил взгляд на дверь, но та оказалась заперта на тяжёлый замок. Помещение пронизывала утренняя прохлада, и, судя по свету из окон, солнце встало час-другой назад. Вокруг было ни души, даже трактирщика, что вчера так услужливо улыбался в усы, подгоняя своих дочек, чтобы те живее несли еду и выпивку прославленному рыцарю. «Да, рыцарская жизнь оказалась сытнее наёмничьей», подумал Таринор.
Из-за двери в подвал послышались осторожные шаги по скрипучей лестнице. Потом с похожим скрипом приоткрылась дверца, и из проёма показалось усатое лицо хозяина трактира.
— Эй, трактирщик! — воскликнул Таринор и тут же закашлялся от душащей сухости во рту. — Попить чего-нибудь найдётся? Что здесь, чёрт возьми, случилось? И подойди уже сюда! Что ж ты за хозяин, что общаешься через закрытую дверь?
Трактирщик нехотя вышел. Если бы можно было пятиться вперёд, то наёмник поклялся бы, что именно это хозяин трактира сейчас и делал. Наконец, он замер в нескольких шагах от Таринора и заговорил, словно выдавливая из себя слова.
— Достопочтенный рыцарь… Всё, что у меня есть — этот трактир и мои дочери. Если вы решите не платить, я прекрасно вас пойму… Вы прославлены на Пепельном холме…
— О чём это ты? — нахмурился наёмник. Голова гудела, а язык не слушался. — Подай лучше воды.
Трактирщик поспешно кивнул, забежал за стойку и тут же вернулся, протянув Таринору кувшин с водой.
— О, боги… — наёмнику утёр рот. Ему показалось, что ничего вкуснее он в жизни не пил. — Об оплате не беспокойся. — Таринор развязал кошелёк. — Сколько?
Усатый поглядел на него так, словно тот достал меч.
— Господин! — взмолился трактирщик. — Вы можете не платить вовсе! — он боязливо взглянул на храпящего Тогмура. — Только пощадите моих дочерей! Они — всё, что у меня осталось. С тех пор, как не стало жены…
— Да чтоб тебя… — вздохнул Таринор, обернувшись на северянина. — Что он вчера натворил? Сломал что-то? Кого-то ударил? Ни черта не помню.
— Достопочтенный господин! Сначала вы просто заглянули в моё скромное заведение, и я сразу же узнал прославленного героя битвы на Пепельном холме!
— Это я припоминаю.
— Потом вы и ваш оруженосец, — услышав это слово Таринор подавил смешок. — принялись угощаться моей наливкой. Особенно она пришлась по нраву рыжеволосому господину.
— Настолько, что он упился ей вусмерть?
— Вы, господин, к тому времени уже спали. Мои дочери… Они всегда любезны с гостями, и ему пришлось это по нраву. Поначалу ваш оруженосец казался славным человеком, но потом Берта прибежала ко мне в слезах. Рыжеволосый господин сказал… — губы трактирщика задрожали. — Сказал, что увезёт её на север и сломает шею любому, кто вздумает помешать ему.
Таринору вдруг стало смешно. Он улыбнулся, уже не в силах подавлять смех, подошёл к Тогмуру и легонько пнул его ногой. Тот что-то промычал в ответ.
— Поднимайся! И почему мне так везёт с рыжими пьяницами…
— Я ещё посплю немного… — промямлил северянин, перевернувшись на другой бок.
— Нет, нам идти пора. А перед тем ты извинишься перед этим господином за его дочку.
Услышав это, северянин, кряхтя, сел и уставился на Таринора.
— Какую ещё дочку? Помню, девицы какие-то были. Улыбчивые такие… Я что же, вчера…
— Не успел. Но явно наговорил лишнего. Сказал, что увезёшь их на север.
— Не всех! — вдруг вмешался трактирщик. — Только Берту, младшенькую.
Тогмур вдруг заливисто захохотал. Не прекращая смеяться, он встал во весь свой немаленький рост и положил бледному, как молоко, трактирщику руку на плечо.
— Извиняй, папаша, но дочки твои мне не нужны. Да и неизвестно, когда ещё доведётся домой вернуться. А вот ты, Таринор, присмотрись. Девицы-то ладные! Ладно, я воздухом подышать… — сказал Тогмур, но, взглянув на дверной замок, нахмурился. — Это ещё зачем? Чтоб мы не сбежали?
— Так для сохранности! Чтобы вас обокрасть никто не вздумал. — нашёлся трактирщик.
Хозяин отпёр дверь, северянин вышел, а наёмник с трактирщиком принялись подсчитывать, на сколько прославленный рыцарь и его оруженосец съели и выпили прошлым вечером. Вскоре на улицу из подвала выскочила девушка, не та, которую прежде видел Таринор. Когда все вопросы были решены, наёмник, выходя на улицу, едва не столкнулся с ней, возвращавшейся в трактир. За дверью его ждал Тогмур, и вид у него был неожиданно хмурый. Он задумчиво глядел на солнце и, казалось, даже не заметил, как подошёл наёмник.