Рыцарь помолчал несколько секунд и ответил.
— Наверное, потому что это правильно. Как командующий гвардии я должен защищать королевскую семью. Король обезумел, я должен был спасти Мерайю. Думаю, это мой долг не столько рыцаря, сколько порядочного человека. Но только теперь я вижу, какую цену взяли боги за это моё решение. — Дейн поднял перевязанную руку.
— Принцесса небезразлична тебе. — вдруг сказал инквизитор.
Дейн вновь замолчал, на сей раз густо покраснев.
— Она хороша собой, добра и воспитана. — уклончиво ответил он. — Совсем не похожа ни на свою мать, ни на короля. Наверное, взойди она на престол, в королевстве стало бы спокойнее.
Нокс пристально поглядел на рыцаря и улыбнулся.
— Тогда ты принял правильное решение, Дейн. Я потерял ту, что дорога мне. Вернуть её не в моих силах, но я могу помочь тебе не потерять Мерайю.
— Спасибо, Грегорион.
Ночь прошла спокойно, хотя сон Дейна был неспокойным. Сначала он не мог заснуть от ноющей боли в руке, а потом то и дело просыпался от случайного лесного шороха, опасаясь, что их нашли, каждый раз видя лишь внушительную фигуру Нокса, сидящего у костра. Тогда рыцарь привычным движением тянулся к мечу и от осознания, что он не может ухватить рукоятку, на него накатывало невыносимое отчаяние. Чтобы его побороть, он вновь пытался погрузиться в сон, но царство грёз лишь раз за разом проигрывало ужасную сцену. Мерайя в разорванной одежде, окружённая толпой крестьян, и командующий гвардии в полном доспехе и при оружии несётся к ней на помощь. Но стоит ему потянуться за мечом, как земля уходит из-под ног, и он летит в темноту, слыша лишь крик принцессы, угасающий вдали…
Утром он вновь проснулся от шума, вновь ударил замотанной рукой о пояс и вновь ощутил тупую ноющую боль. На этот раз шумел Грегорион, забрасывающий костёр землёй. Неподалёку сидела по-прежнему безмолвная Мерайя. Когда Дейн приподнялся на локтях, она отвернулась, отчего на рыцаря нахлынула волна злобы на самого себя. Он попытался встать, но тут же был подхвачен могучими руками инквизитора.
— Не надо. Встать самостоятельно я ещё могу. — буркнул Дейн, отряхиваясь, но, увидев немой укор в глазах Грегориона, смягчился. — Ты что, всю ночь поддерживал огонь? Я видел, ты сидел у костра ночью. Не лучше ли было отдохнуть?
— Я не нуждаюсь ни в сне, ни в пище. Теперь не нуждаюсь. — ответил инквизитор и перевёл взгляд на Мерайю. — до Мейерана путь неблизкий. Ваше высочество не привыкло к таким переходам. Если позволите, я мог бы понести вас. Мне это труда не составит.
Принцесса посмотрела на инквизитора и, после недолгой паузы, кивнула в ответ.
Утренний восточный тракт был пуст, путники встречались лишь изредка возле деревень, напоминая о том, что этой дорогой вообще кто-то пользуется. Когда солнце вошло в зенит, стали всё чаще встречаться торговые обозы и странствующие монахи. Дейн даже начал опасаться, что их узнают и схватят.
— Я много раз ходил этим путём. — ответил на это Грегорион. — Этот тракт соединяет север и юг Энгаты, людям здесь плевать на случайных прохожих. До тех пор, пока не зарятся на их добро. К тому же мы свернём на обходную дорогу.
— Зачем? — недоумённо спросил рыцарь.
— Восточный тракт проходит через Одерхолд. — принцесса, сидящая у него на руках, посмотрела в лицо инквизитора, и он добавил. — Я думаю, нам троим лучше держаться подальше от этого места.
— Там прошло моё детство. — вдруг негромко проговорила Мерайя. — А теперь…
— А теперь нас троих разыскивает твой отец. — Дейн обрадовался, что принцесса нарушила молчание, но старался не подать вида, хотя его приободрённый голос говорил сам за себя. — К слову, что произошло в Энгатаре? Ты говорил, что попал на казнь, устроенную королём.
— Да. — голос Грегориона снова наполнила печаль. — Церкви троих больше нет, так он сказал. Теперь это церковь Калантара.
— Что ещё за Калантар? — спросил Дейн.
— Божество тирании, жестокости и власти. Всего того, что ныне движет Эдвальдом Одерингом. Он уничтожил последнее, что связывало меня с Энгатой, с миром людей, полным интриг и предательства. И я поклялся отомстить ему.
— Да, с тех пор, как он «излечился», всё изменилось. — вздохнул Дейн.
— Я слышал о его недуге. — проговорил инквизитор. — Но не думал, что после исцеления всё станет ещё хуже.
— Его хотели отравить патриарх Велерен вместе с королевой…
— Епископ Велерен? Патриарх? — удивлённо вскинул брови Нокс.
— Король назначил его вместо Медерика. — пояснил рыцарь. — Разум короля словно пребывал в тумане, но однажды ночью, он словно очнулся.
— И после этого стал таким? Жестоким и безумным?
— Не сразу. По крайней мере, я этого не заметил.
— Хм. — инквизитор задумался на мгновение. — Похоже на одержимость.