— А теперь припомни, благо времени с гулькин нос прошло: до этого и после того, как ты печать отыскала, не случалось с тобою чего необычного?
Варька прикусила ноготь.
— Точно! Я видала промеж деревьев яркий свет, точно солнышко с небес спустилось, а после пошла туда. Поначалу испужалась сильно, да потом по бабусиному наказу поделала вот так пальчиками, все и прекратилось.
— Ой, дуреха! Знаешь ли, что, не будь при тебе той печати, лешие бы разорвали тебя в клочья? — Аверя лукаво посмотрел на девочку. — Впрочем, беды ты еще не избыла.
— А что такое?
— Ты ж воровски расхитила государево достояние, а домашних твоих сообщниками сделала. Они ведь ели твои грибы?
— Вестимо, ели!
— Ну, вот видишь! Тебя, быть может, и простят по малолетству, а отца и братьев станут бить кнутом на торгу.
Варька испуганно округлила глазки.
— Ой, страсть-то какая!
— Потому, чтобы лихо не стряслось, отдай мне клад, а я передам в казну. Все равно тебе сегодня от него едва бой не вышел. А подосиновики да рыжики сама уж находи, только всамделишных цветов!
— А как мне отдать? Я не умею.
— Покажу!
Аверя и Варька соединили сложенные распальцовкой руки, и Аверя довольно улыбнулся:
«Пятнадцать таланов. Не худо!»
Выпрямившись, Аверя увидел возле себя Аленку, которая, очевидно, только что подошла, и взгляд у нее был весьма довольный.
— Ишь сияешь, будто клад! Неужто все-таки его сыскала?
— Не клад, а человека, который у нас телегу сторговал. Дальше отправимся верхом, зато уж никакая чаща помехой не будет.
— Да ты у меня огонь-девка!
— А то!
— Кому ж я тебя такую отдам? Спалишь мужа в постели, придется потом черное платье вместо золотого носить.
Аленка зашлась смехом:
— Скоморох ты, Аверька!
— Скоморох, не скоморох, а тоже сегодня с прибылью!
— С какой же?
— Потом поведаю. Дел у нас тут более никаких нет, и времени терять не будем.
Аверя и Аленка незамедлительно двинулись к лошадям; то же сделал и Максим, но с некоторым опозданием, поскольку Варька успела ухватить его за рукав рубахи:
— На, возьми еще это. — И, сделав вперед полшага, девочка прошептала: — А как будешь в столице, скажи государю, чтоб он подати сбавил; батюшка говаривал, что прежде они помене были. А то недавно заезжали коробейники, так не смогли мы купить ни мне меховую игрушку, ни картинку красивую, чтоб маме в горницу повесить. — Опустив голову, Варька добавила: — Коли уж нельзя ее вылечить, путь хоть порадуется.
Максим, грустно улыбнувшись, кивнул и присоединился к друзьям. Аверя крикнул:
— Садись на мою лошадь и держись за меня! Э, сильно не сжимай, я ж тебе не девка на свидании!