Белый начал диктовать требования.
Как всегда, Иридий изображал черствый хлебушек, противный на вкус сытному владыке. Лишние эмоции не выходят на поле. Игра в гляделки напоминает пытку. Эмоции наследника оседают в сердце и жалят грудь. Чудится, что они стоят в непогоду. Доспехи обмерзают в холоде, к стопам липнет пар от хладагента, пристынет иней. Броня тяжелеет, наследник трепещет. Его трясёт ожидание.
— Напоминаю, — акцентировал белый. — Армия "Ордена" сейчас на границе. В космопорте отряд ждет команды. Если вы не пойдете на уступки…
— Хочешь моей крови? — перебил повелитель белого, обращаясь только к сыну.
От бестактности орденец цыкнул.
— Нет, — провозгласил Иридий с полной уверенностью. — Я просто уже не в силах сдержать судьбу.
— Совет "Ордена" слишком долго шел на встречу к вам, благодаря Иридию, но даже их терпению приходит конец! — возвышал слова белый. — Мы бы давным-давно пустили армию через границы.
— Заткнись, — рявкнул ему полководец с желтой молнией. — Те, кто пытался пересечь границу, покоиться на залежах.
Белый прорычал, а Арагонда прогудел в фильтре, забавляясь.
— Ты забыл добавить — на законных залежах "Ордена", — парировал белый.
На словах белый стал прытким, но внешне остался спокойным и усидчивым. Тогда Арагонда понимал, почему с Иридием стоит именно он: "Поди этот белый самый благоразумный и сдержанный из всей поганой свиты. Либо, он очень хитер и внимателен к советам Иридия".
— Не твоего ли предшественника в тех залежах похоронили? — продолжил орденец. — Если вы не остановитесь, то число свободных рукоятей пополниться. "Орден" не позволит вам сбежать на корабле, прихватив ресурсы. Даже просьбы наследника потеряли вес.
Как только слово "Орден" выпрыгнуло из уст, белый стал возглашать с непоколебимостью, особо подчёркивая планы о космосе. И Арагонда знал, чьи слова теперь топорщиться в фильтре. Сын позаботился обо всём. Сын позаботился обо всём.
— Гаденыш, — произнес повелитель тихо.
Услышав, Иридий дрогнул ладонью, но спрятал руки за спину и выпрямился.
— Ты можешь остановить войну, убийства, смерти, — начал предлагать сын достаточно рассудительно и умиротворенно. — Сдайся. Тебя не лишат власти правителя.
— Не неси чушь. Меня лишат воли, — парировал Арагонда, думая о системе голосования "Ордена". — Какой я буду владыка, если откажусь от личного выбора?
— Каким ты будешь владыкой, если некем станет управлять? — страстно предложил Иридий. Он едва сдерживал ярость, разочарование, которые тянули к отчаянию. Ведь, несмотря на ужас, который подстерегал за границей, Арагонда оставался невозмутим, упрям, уперт. Казалось, там где Иридий видит миллионы смертей, страдания и несчастья, повелитель смотрит только на свой замысел и космопорт.
— Повторяю, сдавайся!
Теперь голос сына звучал раздраженно и бескомпромиссно. Арагонда начал чувствовать, что у птенца появился клюв, а двух повелителей империя не выдержит.
— Скажи, гаденыш, ты ведь меня хорошо изучил?
Наследник осознавал, к чему намекает Арагонда. Сын отчаялся до уныния.
— Пришлось равняться, чтобы научиться читать, — проговорил Иридий, будто показывая, что он даже способен скопировать зазнающийся арагонский стиль.
— Нет, пока ты мне не равен. Твои просьбы ничтожны.
Повелитель усилил высокомерие и упрямство в словах. Иридий переполнился отчаянием. Зная, к чему идет разговор, он канул в бессилие.
— Добейся, прежде чем указывать, — добавил Арагонда.
Наследник проскрежетал зубами, потому что ощущал провокацию безумца.
Тут в эфире прозвучала тревога. Иридий дрогнул, склонился. На экране шлема возникло окно, где на камере стражи и Ютий пробегали по коридору космопорта. Белый тут же схватился за рукоять и призвал меч. На него метнулся полководец с желтой молнией. Иридий стоял в бездвижие, Арагонда вновь шествовал.
— Я остановлю войну, — произнес наследник в полушёпоте и вскрикнул в эфир. — Включить вихревой залп.
Динамики заглохли. Порыв буйного ветра прорвался через лес. Арагонда протянул руку и схватил сына за горло. Вихрь пронзил его, развеял, растирая в песок, и пролетел дальше, прочертив по полю линию. Небывалый шум, будто потаенный вскрик из другого измерения, прорвал динамики желтой молнии. Полководец схватился за уши и начал стонать. Белый плечом вытолкнул его на поток вихря, где ванадий рассыпался в прах.