— Встретимся в аду, ведьма. Прощай! — прошептал Дан.
Нет! Я все же посмотрю на него в последний раз. Пусть ему по ночам снятся мои глаза! Я облизнула пересохшие губы, собрала остатки слюны и плюнула ему в лицо. Гримаса ярости исказила его физиономию. Он взмахнул рукой с факелом. И … в этот миг мимо меня просвистел камень, брошенный откуда-то из толпы, и впечатался в лоб Дана. Он рухнул на помост, раскинув руки и ноги. Факел упал мне под ноги, на сухой хворост, пропитанный маслом, которым был обложен столб, и ветви вспыхнули. Огонь взметнулся вверх. Меня обжег нестерпимый жар.
Но сквозь языки пламени я увидела, как половина толпы сбросила серые плащи. Под ними оказалась разноцветная одежда: черная, красная, синяя, ярко-зеленая. И все эти люди в разноцветной одежде бросились на дисциплинаторов.
— Мятежники! — закричал начальник гвардейцев. — Они здесь! Бойцы, держать ряды! Оружие к бою! Защищать фланги! Сомкнуть строй!
Эрик вырвался из рук дисциплинаторов, которым стало не до него, и прыгнул ко мне. Распахнув плащ бесчувственного Дана, он сорвал с его пояса кинжал и взмахнул им, одним движением разрезая веревки. Выхватил меня из костра и прижал к себе.
Я закашлялась, задыхаясь от дыма. Ноги невыносимо болели от ожогов. Рядом с нами упал мертвый дисциплинатор с размозжённой камнем головой. Его тело глухо стукнуло о деревянный помост. Эрик сорвал с него плащ и накинул на меня.
— Идти можешь? — обеспокоенно спросил он, склонившись к моим обожженным ногам.
— Да, — я сделала шаг вперед и вскрикнула.
— Понятно, — кивнул Эрик и подхватил меня на руки.
Он ввинтился в толпу, собравшуюся на помосте. Мятежники в цветной одежде яростно дрались с дисциплинаторами в белых плащах. Истерически визжали женщины. Одна из девчонок, которую я видела в клубе, прыгнула сзади на здоровенного дисциплинатора, что подмял под себя щуплого мятежника, и яростно вцепилась длинными острыми ногтями ему в глаза. Ее ярко-алое шелковое коротенькое платьице взметнулось, обнажая длинные ноги в черных чулках на резинках с опушкой, которые накрепко обхватили мужчину. Дисциплинатор попытался сбросить девчонку, но она еще крепче вцепилась в него. Тогда он упал на спину, придавливая ее всей массой огромного накачанного тела. Девчонка закричала. А щуплый мятежник, воспользовавшись ситуаций, прыгнул на дисциплинатора и вонзил нож ему в сердце. Брезгливо поморщившись, мятежник перевернул дисциплинатора и протянул руку девушке, помогая выбраться из-под врага. Девушка наклонилась, выхватила длинный кинжал из рук дисциплинатора, яростно пнула мертвого каблуком-шпилькой, плюнула в него, показала средний палец и торжествующе заорала:
— На, сука! Вот тебе минет! Получи, мразь! — ликовала она.
— Свобода! Свобода! — закричала другая девчонка из клуба, одетая в прозрачную ночнушку.
Она обняла подругу и обе принялись пинать ногами мертвого дисциплинатора.
— Осторожно! — закричал щуплый мятежник, отталкивая их в сторону.
По тому месту, где они только что стояли, прокатился вопящий клубок из двух тел: дисциплинатора и мятежника. Побеждал рослый дисциплинатор. Одной рукой он схватил повстанца в ярко-зеленой майке за горло, а вторую занес для удара. Но в этот момент девушка в ярко-алом платье вонзила кинжал в спину дисциплинатора. Тот вздрогнул и попытался обернуться. Но вторая девчонка схватила камень, валявшийся на помосте, и с размаху обрушила ему на голову. Дисциплинатор коротко всхрапнул и завалился вперед.
Эрик, держа меня на руках, мчался к Оранжерее. Он почти пробился к ней через толпу сражающихся. И вдруг я вспомнила про ключ.
— Эрик, вызывай дракона с ключом! — воскликнула я. — Мы же без ключа не откроем дверь Оранжереи!
— Сейчас! — он на бегу издал какой-то странный звук, похожий на дельфиний свист.
И в тот же миг хрустальный дракон камнем упал с неба ему на плечо. Мы оказались возле Оранжереи. Эрик, удерживая меня одной рукой, второй погладил дракона по брюшку. Тот радостно засвистел, перевернулся на спинку и раскинул лапки, совсем как щенок, который просит почесать ему животик. Невидимый шов сумки на брюшке разошелся, и оттуда показался золотой ключ, усыпанный крупными рубинами. Эрик вставил ключ в замок, и тяжелая дверь вдруг мягко отъехала в сторону.
— Стой! Не смей! — донесся из толпы рев Дана.
Я обернулась. Яростно ввинчиваясь в толпу, к нам пробивался Дан. Эрик побледнел и сжал кулаки.
— Оставайся здесь. Я сейчас вернусь, — прошипел он.
— Умоляю тебя: нет! — я обхватила Эрика за шею и принялась целовать. — Пойдем! Просто захлопни за собой дверь. И он нас не достанет. Сейчас не время для вражды. Мы должны разрушить весь этот лживый мир. Испепелить это гнилое болото! А ты потом вернешься и отомстишь.
— Твоя правда, — Эрик зло сплюнул и толкнул дверь.
— Нет! — Дан перепрыгнул через тела мертвых, растолкал дерущихся и бросился к нам.
— Да, — губы Эрика изогнулись в язвительной усмешке, и он со размаху захлопнул дверь в Оранжерею.
Звуки борьбы едва доносились сюда. Мы оказались перед стеклянной стеной. Пол покрывала нежно-золотистая трава, от которой веяло прохладой. На ней сверкали капельки росы.
— Эрик, опусти меня на пол, пожалуйста, — попросила я. — Свежая трава с росой — это как раз то, что мне сейчас нужно.
Я не смогла сдержать стон облегчения, когда мои обожженные ноги коснулись прохладной шелковистой травы. Это было восхитительно! Закрыв глаза, я наслаждалась затихающей болью. Трава явно обладала каким-то лечебным эффектом. Я ступала по ней и чувствовала, как мне становится легче с каждым шагом. Эрик заметил умиротворение на моем лице и пояснил:
— Рядом с Древом Забвения отступает боль. Тебе лучше, любимая?