— Город Ошер и мир Рацио, внемлите чуду! Господь наш сотворил его у вас на глазах и простил заблудшую овцу, отбившуюся от стада ея!
— Чудо!
— Господь сотворил чудо!
— Бог простил его!
Многотысячная толпа, как один человек рухнула на колени, осеняя себя тройственным благословением. Слезы ручьем катились из глаз женщин. Мужчины нервно всхлипывали, утирая лица рукавами.
— Эрик Вальд, именем Покоя, данной мне властью я возвращаю тебя в Орден Дисциплинаторов! — Дан раскинул руки, обнимая Эрика, и тихо шепнул гвардейцам, стоящим за его спиной:
— Возьмите его и уведите! Быстро!
— Нет! — Эрик рванулся, пытаясь высвободиться из медвежьего захвата брата, но тот держал его так крепко, что я услышала, как хрустнули позвонки в спине Эрика.
Дисциплинаторы моментально окружили Эрика, изображая неистовую радость, взяли его в кольцо, имитируя дружеские объятия, и начали быстро выталкивать его с помоста.
— А теперь десерт! — тихо прошептал Дан и вдруг резко сорвал с меня платье. — Женщина во время экспертизы должна быть нагой, как праматерь наша Ева в тот миг, когда она сорвала яблоко с Древа Познания!
Серебряные шарики платья рассыпались по помосту. Я осталась стоять совершенно голая перед толпой, которая еще минуту назад истово благодарила бога и Орден. Но в один миг эта же толпа вспыхнула похотью, словно сухая солома от спички.
— Возьми Плод Познания и яви нам истинную природу свою! Во имя справедливости, покоя и дисциплины! — Дан взял из золотого ларца яблоко и протянул его мне.
Глаза светились торжеством. Он облизал пересохшие губы и прошептал:
— А могла бы взять мой член и сейчас ждала бы меня в теплой постельке! Время умирать, ведьма!
Я обвела глазами толпу. Сердце подпрыгнуло в горло и застряло там. Рваный ритм моего сумасшедшего пульса стучал в висках и ушах. Постепенно он заслонил собой вопли и крики. Я слышала только свое прерывистое дыхание. Остальные голоса смолки. Посреди свистопляски и адских воплей наступила тишина. Толпа беззвучно раззевала рты. В нос ударил тяжелый аромат духов. Откуда он? Они что специально распрыскивают благовония по площади? Как в замедленной съемке я начала медленно поднимать руку.
Дисциплинаторы возле помоста не справлялись с толпой. Несколько мужчин вскочили на помост. Один из них распахнул серый грубый плащ и затряс дыбом стоящим членом. Другой почти добежал до меня, распахивая на ходу плащ, но его сбили с ног дисциплинаторы и уволокли прочь. И вдруг передо мной в воздухе завис хрустальный дракон. Сверкнув рубиновым глазом, он взмахнул крыльями, ринулся в толпу, но при этом постоянно оглядывался. Словно беззвучно призывал меня смотреть на него. Я послушно проследила взглядом за прозрачным крохой и вдруг увидела в толпе Генриха.
Дракон спланировал на его плечо. Генрих был одет в серый плащ простолюдина. Он откинул капюшон, подмигнул мне, жестами показал, чтобы я взяла яблоко, и вдруг выбросил вверх два пальца — указательный и средний, изображая знак победы.
И в этот миг звук вернулся. Я услышала крики того психа, который тряс передо мной своим членом. Он отбивался от дисциплинаторов и истерически вопил:
— Хочешь мой член, ведьма? Демоницы любят члены! Возьми его! Возьми! Иди ко мне, шлюха!
— Ну же! — нетерпеливо воскликнул Дан, и с этими словами схватил меня за руку и вложил в ладонь яблоко.
Оно немедленно почернело и рассыпалось жирным пеплом, испачкав мои пальцы.
— Во имя покоя, дисциплины и справедливости! — закричал Дан. — Силой данной мне власти я приказываю сжечь дочь Лилит, что принесла скверну и хаос в наш мир!
— Сжечь! — надрывалась толпа.
— Поджарить!
— Испепелить!
Женщины поднимали вверх детей, чтобы они лучше видели спектакль, разворачивающийся на помосте. Дан взял меня за руку и повел к столбу. Дисциплинаторы-гвардейцы накинули толстую веревку на мои ноги. Один из них, рыжий, как солнце, затянул первый узел.
— Нет! — Эрик взлетел на помост и бросился ко мне.
Его сшибли с ног гвардейцы и подмяли под свои мощные тела. Отбиваясь из последних сил, Эрик вскочил и рванул ко мне. Я увидела его глаза. Безумный взгляд, оскаленный, как волчья пасть, рот, напряженные вены на лбу и на шее. Надежды нет, но он все равно продолжает бороться. Никто и никогда не дрался так за меня. Этот мужчина, что меня похитил. Мой мучитель и личный палач стал моей первой и последней любовью. Я посмотрела вверх, на белое небо с прозрачными облаками. Господи, если ты есть, у тебя отличное чувство юмора. Должна признать, что ты — гениальный сценарист и режиссер!
— Сие творю не во имя жестокости, но во славу твою, Создатель! — Дан взял в руки горящий факел и подошел к столбу.
Я отвернулась от него, чтобы не видеть эту мерзкую физиономию.