— Я это к чему… Алика для тебя такая же бабочка. Яркая и цветная. Пришелица из другого мира, где поют блюз хриплыми голосами и по ночам пьют в барах под вывесками, что горят радужными огнями.
— Ты спятил, Дан, — нахмурился Эрик. — Детство давно закончилось. Я стал другим. Понял, что отец тогда был прав. И теперь мне нравятся белые бабочки. А лучше прозрачные. Как благостные мысли. Как покой и забвение.
— А ты мне это докажи, Эрик! Прямо сейчас докажи!
— Как?
— Трахни свою ведьму. Жестко и беспощадно. При мне. Чтобы я видел, что тебе ее не жаль. Затолкай член в рот своей яркой бабочке, а потом изнасилуй в зад. Выверни ее наизнанку! Тогда я поверю тебе. И признаю свою ошибку.
— Ты… ты болен, Дан? — растерянно спросил Эрик. — Что за фантазии? Я ненавижу публичный секс и ты это прекрасно знаешь. Поэтому никогда не участвую в аукционе.
— Да ладно, — мерзко ухмыльнулся Дан и облизнул пересохшие губы. — Здесь же никого нет. Меня-то ты точно не стесняешься! Давай, сделай это! А иначе я сам донесу на тебя в отдел внутренних расследований Ордена. И таким образом, спасу тебя. Для меня лучше, чтобы мой брат умер, чем стал предателем.
— Так, значит, ты обо мне думаешь, брат? Романтик? Бабочки? — Эрик вскочил, слегка качнулся на широко расставленных ногах и вдруг на его лице появилась мерзкая ухмылка.
Такая плотоядная, как у людоедов в сказках, где все чрезмерно, гротескно и нарочито преувеличено.
— Мое спокойствие проистекает из осознания собственной силы, Дан. Но если ты воспринимаешь это, как слабость, то я покажу тебе, кто я на самом деле. Одно могу сказать точно: ты меня взбесил, брат, — он прерывисто вздохнул и вдруг одним движением оказался возле меня и схватил за руку.
Я вскрикнула от неожиданности и страха. Эрик с силой дернул меня на себя. Я упала. Он поволок меня к окну и бросил на пол. Обернулся к Дану. Тот стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на него, изогнув бровь, словно спрашивая:
— Ну и?
— Открой рот! — властно приказал Эрик и накрыл меня плащом.
Я зарыдала от обиды. Зарыдала громко и в голос. Ведь я поверила, что он изменился! Что он сочувствует мне, и, может быть, даже жалеет. Но всё вернулось на круги своя. И крошечная надежда на спасение умерла, едва родившись.
— Открой… рот… ведьма! — повторил он и наклонился ко мне. — Ничего не бойся, просто кричи, как можно громче, — одними губами прошептал Эрик.
Я растерянно замолчала. Свихнулся он, что ли?
— Да кричи же! — едва слышно выдохнул он и хлопнул меня открытой ладонью по щеке.
Я вскрикнула. Дан за его спиной удовлетворенно хмыкнул. Эрик расстегнул брюки. Прямо перед моим лицом оказался огромный, закаменевший в стояке член. Эрик положил руку мне на голову и с силой прижал ее к своему бедру, закрывая от члена. Ладонь второй руки он сложил колечком, вложил в нее член и принялся двигать бедрами, словно занимался со мной оральным сексом. Ровно секунду я находилась в ступоре. А потом до меня дошел его замысел. Он изображал изнасилование, пользуясь тем, что сзади нас полностью закрывал его широкий плащ дисциплинатора. Но что будет, если этот изврат Дан захочет насладиться подробностями и подойдет? Тогда нам конец. И ему, и мне.
Замирая от страха, я вцепилась зубами в его брюки, чтобы Дан подумал, что у меня во рту член, и громко замычала. Эрик застонал и выдохнул:
— Открой рот шире или я тебя ударю! Если укусишь меня, ведьма, убью!
Я замычала еще громче.
— Правильно, брат, проучи ее! — Дан довольно хлопнул себя по бедрам. — Вложи ей прямо в горло!
Эрик надавил мне на голову, давая понять, что нужно лучше играть. Я закусила кулак, изображая удушье, и захрипела.
— Вот так хорошо! — загоготал Дан. — А теперь проучи ведьму и вставь ей в тугую попку! Клянусь змеем: там еще никто не был. Ты будешь первым. Давай! Покажи ей, что такое настоящий мужик, который умеет брать. Она же таких никогда не видела в своем прилизанном мармеладном мирке, где мужики боятся даже взглянуть на сочных красоток! — он свистнул и захлопал в ладоши, словно футбольный фанат.
Эрик рывком поднял меня и бросил животом на подоконник. Хлопнул по попе. Я взвизгнула. Он вставил член мне между ног, наклонился, полностью распластался по моей спине и прошептал в ухо:
— Прости меня! И вопи как можно громче!
Дважды просить ему не пришлось. Я заорала изо всех сил и яростно забилась под ним, изображая, что сопротивляюсь.
— Закрой ей рот, Эрик! Она сейчас весь дом на ноги поднимет. Горячая все — таки ведьма, хоть и фригидная, — обеспокоенно сказал Дан.
Эрик зажал мне рот, быстро и сильно двигая бедрами, прижатыми к моим ягодицам. Он смёл с подоконника белую вазу с цветами, она грохнула об пол. В это же мгновение Эрик хрипло взвыл и застонал, изображая, что кончил. Я тихонечко взвыла вместе с ним, и всхлипнула. По-настоящему. Меня бил озноб. Мышцы так свело от страха, что я прилипла к подоконнику не в силах двинуться. Эрик полежал на мне еще несколько секунд и встал, еще раз хлопнув по попе. Отошел в сторону, застегивая брюки. Я сползла на пол, скуля и всхлипывая.
— Иди в ванную, ведьма. И приведи себя в порядок, — тяжело дыша, приказал Эрик. — Наши братья — дисциплинаторы ждут аукциона.