— Архангел примкнул к нашему новому союзу и с нетерпением ждёт встречи с Башней.
Она удручённо вздохнула.
— То, что у тебя есть причины меня ненавидеть, я ещё могу понять. Мы были врагами дольше, чем союзниками. Но Гейб с Джоулем всегда были лучшими друзьями. Так с чего бы Гейб ополчился против Джоуля, если не из-за Пола?
— Архангел узнал, что Башня с его возлюбленной Каланте замыслили убить его, как только он станет ненужным. Третий всегда лишний, не так ли?
— Дай угадаю: это Пол сказал? И вы на это купились? Джоуль любит Габриэля как брата.
— И тем не менее…
Башне Императрица моих слов не передала. Интересно, о чём она думает? Какой стратегии придерживается?
Спустя несколько мгновений она сказала:
— Я уже на третьем месяце. Скоро должно стать заметно.
— И дальше продолжаешь кормить меня байками о беременности?
Не знаю, что хуже. То, что она оказалась столь вероломной? Или то, что даже сейчас я не прекращаю мечтать о семье? За это я ненавижу её больше всего.
— Арик, скоро у нас с тобой будет малыш, но только если я переживу следующие шесть месяцев. Можешь думать обо мне что хочешь. Можешь наказывать меня. Но не надо наказывать нашего ребёнка.
Я зажмурил глаза, а когда открыл, почувствовал исходящий из них свет.
— Значит, ты хочешь убедить меня не только в том, что забеременела, но и в том, что смогла сохранить беременность.
Императрицу как минимум раз укусила ядовитая змея. Потом, по словам Архангела, их с Башней унесло снежной лавиной, и она едва не истекла кровью.
— Ты должен мне поверить. Потому что это правда.
— Следует отдать должное, ты умеешь быть убедительной, — такой чертовски убедительной…
Я посмотрел на Пола, и почти в ту же самую секунду в голове всплыло воспоминание о том, как она впервые пыталась меня обольстить.
— Точно как и столетия назад. Я помню всё, словно это было вчера. Взгляд твоих глаз… в момент, когда ты подарила мне отравленный поцелуй. Вот почему я никогда не называю тебя по имени. Ведь они меняются, а ты — нет.
— Я уже говорила, что больше не буду брать на себя вину за поступки, совершенные другими моими воплощениями. Говорила, что не хочу расплачиваться за прошлые грехи. И ты сказал, что понял меня, что мы всё начнём сначала. Но мы так и не начали, да?
— Я был готов; ты — нет.
В ответ тишина. К какой уловке она теперь прибегнет?
— Поговорим об этом, когда я одержу победу над Полом. Я собираюсь привести тебя в чувства, понятно, Жнец?
— Какая бравада, моя отравительница. И как же ты собираешься победить игрока, неуязвимого к повреждениям?
Пол наглядно продемонстрировал, что даже лезвие ножа не оставляет следов на его теле — его кожа защищена, как если бы он надел мою броню. Ставшую моим ненавистным проклятием. Увы, боевыми силами Повешенный не владеет и в этом вопросе полностью полагается на меня и наш союз.
— Если он такой неуязвимый, — сказала Императрица голосом, преисполненным самоуверенности, — то почему не побеждает в каждой игре? Каким-то образом другие карты ведь его убивали.
— Верно подмечено. Должно быть, у Пола действительно есть слабости, но если оставшиеся Арканы о них не знают, то можно считать, что их нет.
Повешенный улыбнулся.
— Возможно, его может убить прикосновение Смерти.
Я посмотрел на Пола.