— Ты уберёшься за меня. — Сразу обозначила она свои условия.
Всё от уборки не уйти.
Кидаю кипятильник в бочку с водой, набираю холодной в тазик и попутно во второй таз. Надо помыться, замочить вещи и постирать их. Как бы то ни было, но это чистый вечер.
Ну, надо подумать. Покумекать обо всём и сделать выводы, иначе, зачем нам дано время на мытьё?
Запись выключена.
* * *
Запись включена!
Я у двери в кладовую, кидаю пустое ведро и мокрую тряпку. Всё, я свои следы подтёр, этого для уборки хватит.
Но иду я тихо, осматриваясь по сторонам, надеясь не встретить Сплюшку. Конечно, чисто технически я выполнил своё обещание, но, думаю, она так не подумает.
Поднимаюсь на башню, к радиостанции. Я повсеместно отстаю от графика и работа на Башне — не последнее место в этом списке. Одновременно — или всё же повсеместно? — ощущаю себя кроликом. Белые уши, фрак и часы, что постоянно ставят стрелки на без пяти минут опоздание.
По пути тишина. Только около разных дверей слышны люди. Странно. Я смотрю на часы.
22:17
Ещё рано для сна, а ночная смена уже должна подменить вечернюю, и эта ночная тишина должна быть лишь в некоторых комнатах, да в гостевых постелях. Необычно и накладывает свои ощущения загадочности и таинственности в мелких деталях. Я стал медленней и тише идти, выпрямил спину и стал прислушиваться.
Тишина в этом здании — только слово. Здесь всегда что-то выдавливает звуки, ритмы, слова, шёпот или ветер. Даже в этот тихий час всё было именно так, как и сорок лет назад. Тишина только снилась. А Станция жила круглые сутки, не смотря на недобор персонала, постоянный недосып и нескончаемое желание сжечь всё это здание.
Пластиковая дверь скрипит и открывает мне путь на лестницу. Винтовая лестница в небо, сто сорок две ступеньки до крыши и ещё пять перекладен до Башни. То, что выше крыши.
Я поднял люк в полу и оказался в странном месте. Крепкий деревянный стол, стул и большой радио пульт. В этом месте работает каждый по настроению или наказанию, так что не обжитым этот клочок в небе не назвать. Я закрываю за собой люк и сажусь за стол. Большая тетрадь, что продолжается на несколько десятков страниц называет мне список разговорных частот с 41 года. Каждые несколько месяцев появляется или исчезает очередная волна сообщений, но несколько каналов стоят до сих пор. Так, нужно поискать кое-что в общем эфире, да и просто послушать новости.
Сначала по «общей»:
— Приём. Приём. На длинных волнах вещает станция «Маяк». Внимание, у нас песчаная буря, передавайте на всех частота об этой вести! Начался сезон ветров в степях! Берите плащи и длиннополые шляпы, песок жгуч как никогда! Теперь каждый путник в опасности, берегите свои вещи, остерегайтесь бандитов и падальщиков. Этих тварей в последнее время стало слишком много и они нападают на малые группы и одиночных путников. Форпост 15-4 набирает новых рекрутов, а на нашей станции вам всегда будут рады с добрыми намерениями. На пути от Зелёных гор и до Перекрёстка появились стаи ракков. Помните присказку: если близко ракки, то дравгры ещё ближе. Теперь о погоде. Ветер юго-западный… тридцать метров в секунду. Может статься отличное начало этого сезона! А теперь всем слушающим нас, музыка! Надеюсь, вам понравится! — Оставляю основной пульт проигрывать музыку и пересаживаюсь на соседний приёмник. Основной работает у нас всегда, говоря всем имеющим ЭХО о нас, запасной же — обратная связь.
Я поправил микрофон, уменьшил яркость в комнате и стал ждать.
На тело резко навалилось чувство усталости. Будто всё это было бесконе-ечно долго. Что я искал новости, информацию, слухи по этой отрыжке радиолюбителя, попутно слушая пустоту и эфирный шум. Я устал.
Придвинулся к столу с огромным и дорогим пультом радио. Пощёлкал параметры поиска сообщений, убавил музыку в комнате и стал слушать, постоянно переключая частоту. На одну волну не больше тридцати секунд. А на одну станцию не мене пяти таких людей, которые постоянно принимают входящие сообщения. Но я один.
Тишина. Тишина. Потрескивания и ели слышимые разговоры. Тишина. На общем канале гвалт и сообщения сменяют друг друга без остановки под самый разный аккомпанемент. Мы же на высокой частоте и сейчас максимум можем километра на три отправить сообщения из-за бури.
Я опять откинулся на спинку стула и стал качаться.
Эвальд. Эва…
Я нервно обернулся. В комнате всё было так же приглушённо, за окном разливалась буря, стекла тихо дребезжали, далёкие наушники выдавали хрип. Я сосредотачиваюсь на окружающем мире. И меня берёт бессильная злоба и ненависть к этому место.
Но ты его любишь.
Да. Это место — мой дом. Но как же опостылело мне тут находиться так долго. Ничего нового. Всё было мной видано. Всё было запомнено и освоено и уже второй месяц эти чертовы слуховые галлюцинации.
Опадаю на пол, опираясь о стену.
Конечно, понятно, когда они появляются в экстренных ситуациях. Это было и раньше. Но сейчас… Моя голова суверенна!! Прочь от неё.
Смотрю в пустое окно. Кажется, там моё спасение. Что-то новое. Чувствую.