За окном прогромыхали первые фейерверки — народ уже начал праздновать. Из приоткрытой форточки доносились громкие крики и восторженные вопли, кто-то даже на бис исполнял гимн. И все веселились.
— С Новым годом! — раздался родной голос почти у самого уха.
Ромка распахнул глаза и чуть поднял голову, чтобы увидеть широко улыбающегося Черкасова. Тот стоял близко-близко, почти вплотную, и смотрел всё тем же восторженным взглядом. Ласковым, счастливым, любящим.
— С новым… — Попов несмело улыбнулся, отставляя бокал на стол.
Серёжа чуть склонил голову, словно хотел заглянуть в самую душу. Ромка рвано выдохнул, внезапно осознавая, что почему-то безумно волнуется и, то ли отгораживаясь, то ли наоборот мечтая быть ближе, положил ладони Черкасову на грудь.
— Мой дорогой Роман Андреевич, — промурлыкал Сергей, заключая его в почти невесомые объятия, — я задам вам один вопрос?
Ромка согласно кивнул и только сейчас заметил, что под ладонями у него бешено, неистово бьётся сердце. Почти так же, как его собственное.
— Весь этот год ты будешь со мной? — после долгой паузы выдавил Серёжа и нервно облизал губы.
Попов заворожено проследил за этим действием, давя в душе желание привстать на цыпочки и запечатлеть на этих губах поцелуй. Черкасов всё же был высок.
— Я…
— Нет, не так, — Серёжа вдруг замотал головой, глубоко вздохнул и поправился: — Ром, будешь ли ты со мной этот год… и следующий… и ещё много годов после него? Потому что одного мне, кажется, не хватит.
Попов, напрягшийся было, когда Серёжа попытался изменить своё решение в последний момент, тихонько рассмеялся и уткнулся носом в грудь Черкасова. Ну как можно так поступать? "Нет, не так"? Да у Ромы чуть инфаркт не случился!
— Буду, — пробормотал Попов, крепче прижимаясь к любимому. — И этот, и следующий, и все оставшиеся, пока тебе не надоест. И даже потом, назло.
А потом он поднял голову и всё же исполнил последнюю задумку — поймал такие желанные губы в поцелуе, закидывая руки Серёже на шею и прижимаясь к нему всем телом. Господи, как же сильно Рома успел полюбить его, каким же нужным всего за несколько недель может стать человек!
— Я люблю тебя, Серёж. Правда-правда, — шепнул он, отстраняясь.
А за окном всё так же грохотал фейерверк. Праздник продолжался.
"Ведь у любой сказки имеется своё Долго и Счастливо".
Эпилог
В ту новогоднюю ночь я понял одно: счастье создаём мы сами. Хочешь чуда — так сделай его! Вперёд, дерзай! Первый кусочек нашего с Серёжей чуда уже сбылся: мы миновали ещё одну новогоднюю ночь. Вместе. Вдвоём.
Ну, не совсем вдвоём, если учесть, что к следующему Новому году к празднику присоединились ещё и Дэн с Виком, но зато парой. Как и они.
— Эй, а почему ты меня так жарко не целуешь? — проворчал мне на ухо Черкасов, недвусмысленно намекая на парочку друзей, которым сейчас было совершенно плевать на весь окружающий мир. Самойлов с Корнеевым всегда горазды развести ссору и бурное примирение на пустом месте!
— Я тебя так целовал в прошлый Новый год, — нахально усмехнулся я в ответ, прекрасно понимая, что этим только завожу любимого.
— А теперь? — с улыбкой змея-искусителя.
— А теперь твоя очередь доказать, что через год отношений страсти может быть куда больше чем у этих, — я мотнул головой в сторону Дэна с Виком.
— Для тебя — всё, что угодно.
Счастье создаём мы сами. Для себя, для друзей, для семьи… И это не какое-то таинственное новогоднее чудо, а наш собственный подарок друг другу.
Экстра 1 — Новогодняя ночь
Даже сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать с абсолютной уверенностью: мы не жалеем. Не жалеем, что нашли друг друга, что сошлись, остались вместе. Что верим друг другу, любим и ждём.
Жаль мне становится лишь в одном случае. Когда вспоминаю, сколько времени мы грызлись, не понимая очевидного: если ты нашёл с_в_о_е_г_о человека — вас разлучит только собственная глупость.
Теперь мы глупцами не были.