— Я… — Ромка вскочил с кровати, но Черкасов резко отступил.
— Валить, говоришь? — всё так же яростно выпалил он. — Да прекрасно, я домой пошёл.
И пулей вылетел в прихожую, а оттуда — в открытую уже дверь. Ромка успел подлететь следом, как раз в тот момент, когда металл двери со всей силы шибанул о косяк.
— Серёжа! — заорал Попов, высовываясь в подъезд, но Черкасов не отвечал. — Серёж!
Плюнув на всё, Ромка, как был босиком, так и бросился за уходящим парнем, собираясь всячески извиняться, но вымолить прощение. Только вот Черкасов оказался быстрей, а в подъезде босиком было не особо комфортно. Так что, когда Ромка оказался-таки на первом этаже, Сергея уже и след простыл.
Попов бросился бы за ним даже в снегопад, но… но он был совсем раздет: в коротких шортах и широкой майке, даже без тапочек. Как можно было?
Рома рвано выдохнул и поковылял обратно. Он сейчас обязательно перезвонит Серёже и попросит прощения. Обязательно. А то как-то глупо получилось.
И Новый год уже завтра…
"Волки иногда тоже умеют обижаться. Пусть они и хищники, но ведь могут бояться".
Глава 20 — Признание
Честно говоря, о таком варианте я никогда не задумывался. Нет, не о том, что мы с Сережей можем переругаться — это и так понятно, сколько времени грызлись до этого, — а о другом. Что он — он! — действительно может переволноваться до… ну, до подобных проблем. Я или Дэн со своими заскоками — еще куда не шло, но Черкасов… К счастью, нервы — дело решаемое.
Зато тогда я понял, что мы с Сережей со своими загонами — просто идеальная пара.
Ромка долго не мог дозвониться — Черкасов почти час не брал трубку, а Попов все не оставлял попыток. А вдруг что случилось? Время за полночь, автобусы уже не ходят, а на улице метель такая сильная, что из окошка вообще ничего не видно, лишь отвесную белую снежную стену у самого носа. А вдруг маньяк? Или вор какой?
Наконец, через бесконечное число попыток и длинных гудков, звенящих в ушах, Серёжа всё-таки отозвался. Короткое "да", но сколько же эмоций оно вызвало у Ромки. И почти эйфорическую радость, и страх, и бесконечное волнение…
— Серёжа! Сереженька, слава Богу, ты ответил!
Черкасов молчал, лишь слышно было в трубке его дыхание да дикое завывание ветра. До сих пор на улице?
— Я вспылил… — наконец, выдал он. — Извини.
— Ты где? Возвращайся, а? Пожалуйста… — предложил Ромка, не зная, что ещё сказать. — Там же холодно.
— Не могу. Я уже дома, — тихо отозвался Черкасов. — Такси вызвал.
Словно в "подтверждение" его слов, неистово взвыл ветер. Ромка грустно усмехнулся. Да-да, так он и поверил, что квартирка Черкасова настолько убогая и продувается всеми ветрами.
— Но ты на улице, я же слышу… — с улыбкой заметил он. — Не замёрз ещё?
За последний нервный час вся обида выветрилась. Сейчас секс или чуть позже — какая разница? Они "официально" вместе всего четверо суток… ещё года три назад Ромка бы только посмеялся над идеей "так быстро кинуться в койку", настолько был наивен и романтичен. А что теперь возмущается? Ведь главное, чтобы любимый был рядом, какие бы у него там ни были проблемы!
Рома вздохнул. Всего четыре дня, а кажется, целая вечность…
— Не замёрз, — уверил его Черкасов.
— Тогда, может, я приеду к тебе? Или приду? — предложил Попов, искренне раздумывая, как бы затащить Сергея обратно в тепло. Нет, даже не для секса, а просто ради того, чтобы согреть и заставить немного поспать.
— Я… — Черкасов замялся и, наконец, выпалил: — Ром, я опять буду чувствовать себя грёбанным импотентом. Давай… завтра, а? Я отосплюсь, проветрю голову, с утра уже приду помогать готовиться к празднику. Или ты придёшь. Купим чего-нибудь вкусного, вина возьмём… или виски… или ещё чего покрепче.
— Серёж, ты не импотент, что за глупости? — Ромка и хотел бы не улыбаться, но не мог. Черкасов явно накручивал себя, но в чём-то был определённо прав: во-первых, отоспаться ему следует обязательно, а во-вторых, новый год они встретят вместе. И это не обсуждается!
— Я знаю! — буркнул тот в ответ.
— Тогда возвраща-айся, — заманчиво протянул Рома. — Мы просто ляжем спать, честно. Я даже не буду приставать.
— Да при чём тут это? — возмутился Черкасов. — Блин, я же говорил. Я хотел тебя уже несколько лет, дико хотел, почти как несбыточную мечту. А тут вдруг раз — и мечта эта начинает осуществляться. Мне дают шанс её получить, но каждый раз останавливают на полпути. Звонки, Самойлов, твои родители и иные непредвиденные обстоятельства… и каждый раз почти в самый важный момент.