Теперь и снисходительная улыбка пропала с её лица, а маска коршуна, что ранее была у Евы в руках, оказалась на полу.
— Я пришла на этот «праздник» с определённой целью, уважаемый граф Лиагиль Иральский. Но, хорошенько подумав, я с уверенностью могу заявить, что зря потратила время на весь этот фарс.
Ева отвесила изумлённо застывшему на месте мужчине прощальный поклон, что так и сквозил неприкрытой издёвкой.
— Прощайте, Лиагиль, граф Иральский. Желаю вам хорошо повеселиться на сегодняшнем празднике. Как жаль, что сама я в полной мере уже не смогу его оценить…
Закончив, она, не возжелав слушать никаких возможных оправданий, решительным движением распахнула дверь и встретилась взглядом своих испепеляющих глаз с Лилит и Штирном. Только они демонстрировали её истинные чувства. Лицо же оставалось спокойным.
Штирн, который уже привык понимать всё без лишних объяснений, взял слово.
— Рискну предположить, что все вопросы решены, и мы можем ехать? — осторожно поинтересовался мужчина.
— И немедленно, — подтвердила сказанное Ева.
Лилит промолчала.
Втроём они направились к выходу из залы, миновав десятки веселящихся гостей. Теперь уже никому из их компании не было дела до этого праздника души, к сожалению или к счастью. Прощаться тоже было не с кем. Бал-маскарад они покинули без задержек.
За что нужно отдать должное подчинённым Евы Дэдай — они в принципе не болтали много, и лишних вопросов не задавали в том числе. Никто не счёл нужным спросить, действительно ли они уезжают спустя всего четверть часа, не успев толком насладиться ничем, кроме пейзажей Исанлерда. Если был дан такой приказ — значит это было необходимо.
Уже в карете, когда она плавно покатилась по мостовой, Лилит отважилась заговорить, ибо напряжение было столь осязаемым, что чувствовалось каждой клеткой кожи. Определённо, её наставнице было, о чём выговориться и что рассказать. И долгожданная пора избавиться от масок тоже пришла — они несколько нервировали девушку.
— Ева… — её ученица уже не была отвлечена созерцанием. Её глаза смотрели прямо в глаза светлой. Она догадывалась, что примерно сейчас услышит. — Так что же всё-таки произошло? У тебя такой взгляд, будто…
Графиня почувствовала себя легче сразу же после того, как покинула это проклятое поместье, наполненное лишь лизоблюдами, лицемерами и их немногочисленными жертвами. Как будто прежний давящий груз разочарования начал спадать и исчезать, оставляя после себя тупую злобу, что сама по себе была непривычна для разума Евы. Но она была благодарна Лилит за возможность начать этот разговор.
— Как будто я была готова сожрать Лиагиля живьём? — иронично предположила Дэдай. — Да, догадываюсь, что примерно так я сейчас и выгляжу.
Лилит привстала со своего места и переместилась на одну скамью с графиней, протянув ей руку. И Ева приняла её, частично вернув себе восприятие реальности.
— Стало быть, вы не сговорились… — осторожно толкнула тему вперёд тёмная.
— О да, мы не сговорились, — кивнула ей Ева, возмущённо сведя вместе свои белоснежные брови, — Я предложила ему сделку: золото в обмен на товар. По весьма выгодной цене, Лилит, прошу заметить. Но он её не отклонил, нет, ты не подумай. Подобное не смогло бы заставить меня взбеситься и практически вылететь из этого гадюшника, сдерживая рвотные порывы и острое желание выпустить туда своего дракона. О, нет. Достопочтенный граф оказался таким же проходимцем, как и многие до него. Лиагиль предложил мне, Лилит, слушай меня сейчас очень внимательно, построить ему портальную арку в обмен на две тысячи кубов сушёной древесины.
— Погоди, — непонятливо нахмурилась Лилит. — Портальную арку? Ты имеешь ввиду…
— Под портальной аркой я имею ввиду именно портальную арку, как ни странно. Типа той, что была построена в Лодане, близ АБМ, чтобы ты уж точно меня поняла, милая моя Лилит. И да, Лиагиль говорил это на полном серьёзе и даже попытался найти какой-то призрачный аргумент, дабы заставить меня согласиться. Чёрт бы побрал всех этих накрахмаленных говноедов! — впервые в присутствии Лилит выругалась Ева. — Предложить мне, торговцу, сделать добровольное пожертвование!
Разбойница впала в некий ступор, борясь с желанием задать главный интересующий её вопрос.
— А какова на самом деле примерная стоимость подобной арки? — она крепче сжала ладонь Евы, словно стараясь успокоить и приободрить свою госпожу.
— Хм… Я скажу. Если брать самые скромные варианты, не блещущие особым комфортом и не занимающие половину улицы, то… — графиня призадумалась, — Где-то сто двадцать или сто пятьдесят тысяч. Если говорить конкретно о лоданском портале, то его постройка в своё время обошлась почти в восемьсот, насколько мне известно. Конечно, Лиагиль не был идиотом в такой степени, чтобы просить меня за это заплатить. Но был в такой, чтобы рассчитывать на моё влияние, посредством которого я должна буду убедить Крэворда в необходимости подобного сооружения и полного его спонсирования.
— Он выжил из ума!
— Нет, Лилит, боюсь, что не выжил. Поначалу мне тоже показалось, что он либо перебрал вина, либо ляпнул, не подумав, но чем дольше он говорил, тем яснее становилось. Он захотел иметь свой собственный портал в этой сраной дыре, чтобы в дальнейшем расширить и укрепить своё влияние посредством новых торговых путей! Он имел исключительно эгоистичные цели и даже не пытался это скрыть! Лиагиль совершенно честно и искренне желал нажиться на мне и на своей древесине в тысячекратной степени! Как можно быть настолько тупым и недалёким? — Ева говорила и непонимающе качала головой, словно задавала эти вопросы сама себе. — А за кого нужно держать меня, рассчитывая на моё согласие? За тридцати трёх летнюю особу с мозгами десятилетнего ребёнка? Прожужжал мне все уши своей гнилой лестью, выставив чуть ли не спасителем этого мира, а следом… А следом, видимо, посчитал, что спасителю миров на войне голову отбили до состояния полной невменяемости…
Какое-то время девушки молчали.
— Но что заставило меня возненавидеть это место всей душой? Что заставило испытать столь всепоглощающую злость, что я даже не попрощалась с остальными гостями? Думаю, что сейчас я готова дать ответ. Мои обманутые ожидания. О, Святая Чета, Лилит, видела бы ты его лицо в тот момент, когда я, едва сдерживая себя, разъясняла этому кретину всю абсурдность его предложения! Не себя он считал идиотом! Он считал идиоткой меня! Сука, до чего же тупорылый осёл! Бьюсь об заклад, что даже сейчас он всё ещё ничего не понял!
Графиня сделала глубокий вдох, словно выталкивая из себя пережитый негатив, оставивший ощущение сродни тому, какое ощущение оставляет запах дерьма на подошвах новой пары дорогих сапог. Грязноты и брезгливости.
— Ева, не бери в голову, — мягко улыбнулась ей Лилит. — Я ничуть не жалею, что мы и лишней секунды не задержались во владениях Лиагиля. Какой же это праздник? Торжество блядства, разврата и самый настоящий памятник человеческой алчности.
— Да я думаю, дело не столько в алчности, сколько в небывалой наглости. В прошлый раз я так бесилась в Гарджии, когда местные «божки-правители» всячески пытались довести меня до белого каления и расправы над их жалкими душонками. У меня, знаешь, до сих пор осталось стойкое ощущение того, что вместо стремления заключить союз ими руководило стремление спровоцировать внезапную войну. Клянусь, с той поры и до этого момента не происходило более ничего, что могло бы выморозить меня так же сильно.