Лилит и Штирн проследовали за Лиагилем и Евой ровно до той поры, пока последняя отрицательным движением головы не дала им понять, что на лоджии хотела бы остаться исключительно в компании графа и в их сопровождении не нуждалась.
— Не люблю ходить вокруг да около, граф Иральский… — заговорила Ева, прикрыв за собой стеклянную дверь и избавившись от надоевшей маски.
— О, это я заметил, — иронично подметил тот.
— …поэтому я сразу перейду к делу, с вашего позволения проигнорировав прелюдии.
— Я внимательно вас слушаю.
— Как я уже упоминала ранее, значение нашего с вами разговора и в самом деле колоссально. Я хочу предложить вам сделку.
— Сделку? — удивился мужчина. — Какую сделку?
— Торговую сделку, достопочтимый граф Иральский, — терпеливо пояснила девушка. — Учитывая обстоятельства, о которых я не могу поведать вам в полной мере, я всё ещё считаю её крайне важной, и лично для меня она не терпит никаких отлагательств. Мне нужна древесина, господин Лиагиль. Сухая древесина в огромных количествах, дабы прикрыть бреши моих прохудившихся в последнее время запасов. Мне нужно две тысячи кубов. Стандартная рыночная цена составляет двадцать серебряных монет за куб, но ближайшие ко мне поставщики начали нещадно задирать ценники, требуя чуть ли не сорок пять, а порой даже и больше. Рост цен временный, связанный с повышенным спросом с моей стороны, спустя месяц или два древесину они вновь опустят до двадцати пяти или около того, но я не имею возможности ждать так долго. Вам я готова платить по тридцать за куб, и эта небольшая наценка сопряжена с некоторыми дополнительными условиями…
— Условиями? — переспросил мужчина. — И какими же?
— Сделка должна остаться между нами и не получить афиширования.
— Разумеется, госпожа Дэдай. Право, это условие вы могли даже не упоминать — не имею привычек болтать о важных торговых соглашениях, чтобы это не вылилось мне боком. И у вас будет всего одно условие? Такое незначительное?
— О, оно вовсе не столь незначительно, как вы думаете. Для меня оно имеет огромное значение. Дело государственной важности, граф Иральский, не терпящее никаких, даже самых маленьких промашек… Таким образом, — Ева вырвала небольшую паузу на математические расчёты, — Тысяча двести золотых монет. Таково моё предложение за две тысячи кубов древесины из ваших запасов.
Она сцепила руки в замок за спиной и отвернулась в сторону окна, понимая, что Лиагилю требуется некоторое время на размышления. На её лице не читалось никаких эмоций, лишь в глазах метались едва различимые искорки нетерпения, а красноватая аура, обычно незаметная, чуть выделялась из полумрака.
— Я определённо удивлён, госпожа Дэдай, — наконец, молвил он, заставив её слегка вздрогнуть от неожиданности. — И не столько объёмами необходимой вам древесины, не столько разумной ценой, что вы предлагаете, а в первую очередь тем, что некие ушлые дельцы вынуждают вас пополнять её запасы на столь варварских условиях! Это абсолютно неприемлемо, поступать с вами столь гнилым и мелочным образом. С вами, с той, кому все мы обязаны воцарившимся в империи миром, пусть вы и не желаете присваивать себе больше, чем, по вашему мнению, заслуживаете…
— Спасибо за чуткое понимание ситуации, граф Иральский.
— Полагаю, что вы ждёте от меня незамедлительного ответа прямо сейчас, а оттого не стану затягивать. Позволите мне немного высказаться? Буквально в паре предложений…
— Конечно, — кивнула Ева. — С удовольствием выслушаю.
— В первую очередь, я ценю ваше доверие, ведь из всех возможных кандидатов на данную сделку вы выбрали именно меня. Позвольте мне немного поведать вам об Исанлерде, — Лиагиль встал рядом с графиней и устремил взгляд вдаль, в сторону звёздного неба. — Вы определённо попали по адресу, потому как на территории моих владений древесина заготавливается в огромных количествах, но пополняют мою казну вовсе не природные ресурсы. Мы живём торговлей, госпожа Дэдай. Я, в силу своего возраста, а я уже давным-давно не юнец, начинаю потихоньку задумываться о том, какое наследие оставлю своим потомкам. Мой отец некогда завещал мне эти чудесные земли, а завещав, потребовал от меня того, чтобы я бросил все свои силы на их дальнейшее развитие и обогащение. Так вот теперь и мне в скором времени предстоит завещать их уже своим детям, а с высоты своей колокольни я понимаю, что нет ничего лучше, чем вместе с землями завещать нечто, что сможет всегда поддерживать экономику графства на должном уровне…
— К чему вы клоните, господин Лиагиль?
— Понимаете, госпожа Ева, ваши деньги, эти тысяча двести монет, они… Они не сделают мне погоды, понимаете? Вы знали, например, о том, что с недавних пор я и сам начал выдавать лицензии на золотодобычу в русле реки Ингры? В моих планах вырастить Исанлерд если не до уровня столицы, то до уровня Гариана, или, на крайний случай, Хальдера. Я не польщусь столь выгодной ценой, но… Но! — Лиагиль прервался, прочистив горло. — Но я бы хотел предложить вам сделать инвестицию в развитие моих вотчин иным способом, более выгодным, как мне кажется…
Ева молчала, а в сердце её начали закрадываться сомнения и опасения. Перебивать она не стала, решив дать графу возможность высказаться до конца, всё ещё не понимая, в каком направлении он желает развить этот диалог.
— С вашим завидным положением при дворе и с вашей поддержкой в лице самого императора Крэворда Сиггейра… Госпожа, поддержите моё ходатайство на постройку крупного портала в Исанлерде! — Лиагиль слегка повернул голову в сторону собеседницы. — С вашими связями явно не станет проблемой поспособствовать тому, чтобы постройка столь массивного артефакта была завершена в кратчайшие сроки! Только представьте, что нам это даст! А из вашего же кармана, уверяю, не пропадёт ни единой медной монетки, вместе с тем, что я, несомненно, уже завтра отдам распоряжение о скорейшей доставке древесины в земли вашего графства…
Её лицо застыло в удивлении, подобное которому она испытывала крайне редко. Оно было вызвано внезапным, полным и безоговорочным разочарованием в своём собеседнике. Еве всегда казалось, что Лиагиль отличается от остальных дворян особым складом ума и хитростью, просто скрывает истину, как её скрывала и Дэдай. На деле же всё оказалось куда печальнее, чем предполагала девушка.
Теперь ей стало понятно, что он совсем не торговец. О нет, он такой же, как и все остальные. Он точно такой же, как и три Гарджийских правящих дома, такой же, как Бранико Жевалье, такой же, как и те лицемеры, что празднуют «великую победу» над идеологическим противником. А она, решившая, что может ему доверять, решившая, что он стоит её внимания, пришла к нему с предложением взаимовыгодной сделки, понадеявшись на то, что Лиагиль не обделён здравым смыслом и логикой. Она позабыла о том, что здравый смысл для дворян — редкость. Её одурачили его напускные манеры.
С осознанием всего этого из нутра Евы вырвался сдавленный смех, который с каждой секундой становился все игривее и громче. С каждым сокращением диафрагмы графиня чувствовала, как ей становится легче, чувствовала, как она обретает абсолютное безразличие к происходящему. Немного остыв, Ева подняла свои блестящие от слёз глаза и произнесла, обращаясь непосредственно к господину Иральскому, который всё это время чередовал на своей физиономии эмоции смущения и непонимания.
— Уважаемый граф Лиагиль Иральский, — начала она, придав своему голосу серьёзность, что сильно контрастировала со слезами и снисходительным изгибом губ, — Вы понимаете, чего вы просите? Нет, не так. Вы осознаёте, чего желаете? Вы говорите мне о том, что хотите прославиться как добрый и справедливый владыка, который печётся о своих поданных и наследниках, но не понимаете, что сейчас пытаетесь откусить кусок, который просто не в состоянии переварить. И, дабы стереть это выражение глупой обиды с вашего лица, я объясню вам, почему это невозможно. Внимайте моим словам, они того стоят. Прежде всего, граф Лиагиль Иральский, — Ева теперь называла своего собеседника только так, полным и официальным обращением, — Мне бы хотелось рассказать вам, что такое сделка. Сделка — это когда обе стороны получают что-то, из чего смогут извлечь выгоду и, что самое главное, это «что-то» должно быть эквивалентно, иначе это уже не сделка. Если один человек даёт другому золотую монету, а сам получает в ответ благодарность — это не сделка, а жертва. Я терпеть не могу жертвы. Я презираю их всем своим естеством, но сейчас не об этом, иначе выделенные вами мне пятнадцать минут истекут до того, как я смогу закончить. Позвольте объяснить вам теперь, что служит причиной моего искреннего и неподдельного смеха. Вы что, правда уверены в том, что портал будет вам по карману? Дорогой граф Лиагиль Иральский, боюсь, что даже всех ваших лесов не хватит для того, чтобы окупить и половины стоимости портала. Вы хоть приблизительно знаете цену своего каприза? — Ева покачала головой, рассмеявшись снова, — Это не тысяча золотых, не две тысячи, и даже не пять. И даже, да простит меня Святая Чета, не десять! Эта сумма приблизительно равна сумме, в которую можно оценить весь Исанлерд! Понимаете? Нет, правда, вы понимаете, что речь идёт о сумме с пятью нулями? Вы этого не понимаете. И это не единственное, чего вы не понимаете, к моему величайшему разочарованию.
— Но ведь… — попытался взять слово Лиагиль.
— Но ведь вы хотите сказать о том, что оплачивать эту постройку из своего кармана мне не придётся? — угадала его мысль Ева. — Это верно. Да, я могу убедить культистов Линхельма начать сооружать портал в вашем графстве, возможно, мне даже удастся убедить Крэворда проспонсировать вашу «маленькую» прихоть, но вы должны понимать, что, будучи в здравом уме и трезвой памяти, я этого не сделаю. Зачем мне делать что-то, что создаст огромные риски конкретно для моей персоны? Вы же помните, что являлось целью тенийцев во время недавних военных событий? Вы же знаете, что такое сеть порталов, захваченная противником? Дальше — больше, уважаемый граф Лиагиль Иральский. Как я уже сказала — я могу организовать постройку ещё одного портала, но зачем я должна делать это в такой глуши, уж простите, как Исанлерд? На меня посмотрят как на идиотку, и не стану кривить душой — будут правы. Город не несёт никакой тактической и стратегической ценности, а ваше владение золотыми рудниками в любой момент может ускользнуть из ваших рук, если того потребуют на совете. У вас нет ничего, чем вы могли бы оправдать такое опасное и дорогостоящее строительство. У вас нет ничего, кроме по-детски наивного желания заполучить в своё распоряжение такую вещь, как портал, слабо представляя, что сеть, в первую очередь, была основана не ради торговли и не ради чьего-либо обогащения!
Дэдай глубоко вздохнула, пытаясь унять гневную дрожь в руках. Ладони непроизвольно сжимались в кулаки.
— Если бы вы хотя бы немного разбирались в природе того, о чём намерены просить… Если бы вы не стали столь презрительно отзываться о золотых монетах из моей казны… Мои деньги не сделают вам погоды? А что сделает? Лишённая взаимовыгоды жертва? Вы сделали всё, чтобы разнести в пух и прах все законы логики и нанести мне личное оскорбление своим вопиющим невежеством.