— Мне уже не терпится рассказать всё в самых мельчайших подробностях… — томно зевнула дезертирша, прикрыв рот ладонью. Зевала не от скуки — просто успела уже несколько притомиться.
И она рассказала. Не скупилась на подробности в тех местах, где они были не лишними, но о некоторых вещах, таких, как разборки с местной бандой головорезов, Лилит умолчала. Также умолчала о том, какие именно артефакты заряжала для графа. Планировала приберечь на десерт. Рассказала и о болезни Жанны, которую пришлось в срочном порядке ставить на ноги. И рассказала о том, что впервые за долгое время ей было настоящему кого-то жаль. Жаль всех рабынь, которых постигла участь стать узниками этого проклятого места.
— Весьма печально то, что по условиям договора мне было запрещено убивать Бранико. Потому что мне хотелось, и хотелось очень много раз, — завершила рассказ она на мрачной ноте. — Ублюдок. Понимаешь, Ева, я знаю, что… Что и сама я не без греха. Я делала много скверных вещей. Но в расплату за них я была вне закона, за моей головой охотились, а саму меня гнали отовсюду, откуда только могли. Хотя и сейчас не перестали. Безумно раздражает то, что он творил всю эту дикость легально, и по факту не расплатился за неё ничем кроме пяти дней унижения и лёгких побоев. Он ведь продолжит! Так, как будто ничего не случилось. Думаешь, его чему-то научит это похищение? Хера с два! — она гневно стукнула кулаком по столу, дав волю эмоциям.
— Не научит, — согласилась Ева. — Но явно заставит хорошенько задуматься. Я полагаю, что Жанна согласилась бы с твоим желанием убить этого недомерка. Бранико — ничтожный человек, но даже его слово обладает кое-каким весом, а его загадочная смерть не останется тайной, к тому же, он ещё не самый паршивый представитель верхов, пусть он и содержит целый бордель у себя в поместье. Верь мне, если бы он умер, проблем бы стало гораздо больше, как у тебя со мной, так и у меня с советом.
— Поэтому он и остался жив.
— И это хорошо. Я ценю, что ты учла все мои просьбы сделать дело красиво. Теперь Жевалье, скорее всего, начнёт лелеять свою сладкую месть в надежде, что я от неё как-нибудь пострадаю. Он, хоть и ничтожество, но головой по назначению пользоваться иногда умеет и быстро сопоставит факты, что важное совещание прошло без него, а все присутствующие лоббировали мои интересы. Впрочем, теперь ситуация сильно изменилась, и любые попытки саботажа моих планов будут приобретать окрас государственной измены, а все, кого поймают за руку, преданы плахе. Вполне возможно, что даже лично мной, — подытожила графиня без особой радости на лице.
Она тяжело вздохнула и потёрла виски, словно бы пытаясь прогнать какое-то наваждение.
— Никогда не любила подобные методы. Предпочитала свободную конкуренцию. Но потом вдруг поняла, что таких как я много. Таких, как нынешняя я — беспринципных и расчётливых. И в выборе средств они совсем не стесняются. Так что и я не должна, если хочу добиться своей цели. Буду идти по головам тех, кто рискнёт встать у меня на пути, предоставляя мне лишь своё жалкое и ничем не обоснованное «хочу, потому что у других так».
Ева замолчала, но вскоре продолжила.
— Ты знаешь, тогда, перед советом, я ведь прекрасно всё понимала. Я смотрела на свои руки и видела, как они начинают приобретать кроваво-красный оттенок. И чем дальше я двигаюсь, тем сильнее он проявляется. Вполне возможно, что в конце моего пути с моих рук будет рекой литься кровь, образовывая вековой неизгладимый след. Но самое страшное, — она посмотрела в глаза Лилит, — Это то, что я совсем не буду противиться такому исходу, пусть и предпочла бы его избежать.
Лилит восприняла эти слова понимающе. Она знала, что Дэдай преследует благие цели. Тёмная, можно сказать, доверяла ей в этом плане. Она работала на Еву, не задавая лишних вопросов потому, что не видела в этом смысла. Бывшая наставница не станет её подставлять, не станет творить откровенную чертовщину, радеет за всё хорошее, что есть в мире, а раз так — к чему ставить под сомнение правильность её действий? Лилит всегда была несколько аполитичной, сейчас ничего ровным счётом не изменилось. Подсознательное желание невмешательства в высшие инстанции, пусть она и вмешивалась в их дела и судьбы самым беспардонным образом.
— Вспомни, кто я такая, — усмехнулась Лилит. — Дочка пахарей из никому не известной деревни, которой на роду было уготовано стать примерной домохозяйкой и женой какого-нибудь придурка, который в жизни не держал в руках ничего кроме вил, граблей и своего собственного члена. Я далека от роскошных дворцов знати, далека от интрижек, от политики, я в принципе далека от всех этих тем. Я довольно простой человек с низменными интересами и потребностями. Мне за это не стыдно, потому что именно это и делает меня такой, какая я есть. Но я рада, что усилия были приложены не зря. И не думай, что я всего лишь слепо выполняю твои приказы — я не обделена возможностью думать, анализировать и сопоставлять факты. Мне нравится, что и ради чего я делаю. И я надеюсь, что мои старания не будут напрасными, вне зависимости от того, заплатят мне за них или нет.
— Ещё как не будут напрасными, можешь быть в этом уверена. И… — Ева запнулась, не сразу подобрав слова. — Спасибо за… За доверие, наверное? Или за преданность? Как уместнее сказать?
— Во мне сполна и того и другого. Не за что. Ты сделала для меня куда больше, — Лилит привстала и освободила свой пояс от мешавшегося клинка, положив его на стол. — Штирн выделил мне деньги на эту операцию. Десяток в чистом золоте. Так уж вышло, что деньги мне не понадобились, точнее, понадобились, но я не упустила возможности сорвать у Бранико плату за свои услуги. Она-то и покрыла все затраты. Я могла бы…
— Оставь их себе. В этом нет никакой необходимости, — перебила её Ева. — Не вижу смысла размениваться по мелочам, когда речь идёт о столь важных делах. Ты сделала всё так, как я просила. Неужели ты ожидала, что я буду требовать у тебя отчётности по такой ерунде? Лилит, я не того типа человек.
— Не ожидала, просто мне неудобно, что я обхожусь тебе в такую сумму, делая взамен…
— Очень многое. Поэтому давай закроем тему, — снисходительно прищурилась Дэдай.
— Можем поднять другую, более интересную… — выражение лица Лилит вмиг стало игривым и несколько шаловливым. Еву это ожидаемо завлекло.
— Ну-ка…
— Скажем так, на память о графстве Жевалье я прихватила для тебя парочку сувениров.
— Для меня? Сувениров? — вскинула брови графиня. — Неожиданно. И каких же?
— Как бы сказать… — замялась тёмная, — Я просто подумала, что тебя это могло бы… Гм… Заинтересовать.
— Уже заинтересовала. Не тяни, — мягко поторопила светлая, приковав к Лилит всё своё внимание.
Та в ответ замолчала, но уверенным движением потянулась к сумке, достав наружу один из артефактов, украденных из поместья.
— Полагаю, это самая настоящая революция в сексуальной индустрии! — собрав остатки всей своей серьёзности, заявила чародейка. — Думаю, нет нужды объяснять, как и куда это следует использовать? Кстати, сам Бранико Рухом клялся, что эти штуковины стоят невероятных денег. Полагаю, львиную долю от них ему пришлось заплатить за полную анонимность заказа… — не удержавшись, Лилит прыснула, склонив голову и позволив волосам скрыть её смущённое лицо.
— Ох… — растерялась Ева, переводя глаза то на Лилит, то на артефакт. — Даже не знаю, что тут и сказать…
Из её уст вырвался сдавленный смешок, служивший скорее защитной реакцией в подобных ситуациях.
— Не думаю, что мне удастся опробовать это… В деле… Но спасибо за… Заботу? — светлая покачала головой, не без труда сдержав просящуюся наружу улыбку. — Бранико оказался весьма… Находчивым человеком. Ничтожным но… Находчивым… Найти артефактолога, который согласился бы сделать… — она замолчала, подбирая нужное слово, — Фаллосы… Для этого нужен настоящий талант. В каком-то смысле.
— Я украла два, — добавила Лилит. — Один решила оставить себе. А вот второй… Может, ты тоже не станешь отказываться и…
— Отказываться от подарков это несколько дурной тон, особенно если идут они от чистого сердца. Поэтому я… — говорила Ева медленно, — Не отказываюсь, но… Придержи их пока что у себя, Лилит. Во избежание… Во избежание каверзных ситуаций. Мало ли, что… Вдруг их кто-то увидит и…