— Я тебе не соврал, Себастьян. Я действительно провалил заказ. Я не могу передать тебе «груз».
— Скажи честно, ты опять надо мной издеваешься или ты, в самом деле, сошел с ума?
— Второе, скорее всего.
— Тогда тебе срочно надо вернуться на место. — Голос его был, к моему удивлению, спокойный. — Майкл, нам надо с тобой встретиться лично и все обсудить.
— Боюсь, нам нечего обсуждать. — Честно ответил я, посмотрев в окно на стену Внешнего кольца. — Однако, в качестве благодарности за все те время, что мы с тобой работали вместе, я готов организовать тебе встречу. Завтра утром.
— Будет лучше, если ты придешь ко мне сегодня.
— Не могу, прости.
— Это для твоего же блага.
Отвечать я не стал. Мысленно отсчитывал секунды, отданные Себастьяну на его убеждения, чтобы затем завершить разговор. Похоже, работодатель понял мои намерения и перестал бросать слова на ветер. Только спросил:
— Она сейчас с тобой?
— Завтра я к тебе приду, и мы все обговорим, Себастьян. — Отрезал я. — До встречи.
Готовка помогла мне развеять в голове тревожные мысли, оставленные этим толстяком. Прислушиваясь к разным шорохам из гостиной, я через сорок пять минут переложил наш будущий обед в кастрюлю и поставил ее на огонь. Пришла пора узнать, какой же хаос там устроила моя гостья.
Вопреки всем моим ожиданиям, Елена оказалось той еще непоседой. Я обнаружил ее, сидящей в центре комнаты, а вокруг нее были разбросаны разные коробки с древним барахлом, валявшимся до этого в кладовке, дверь которой, как и ожидалось, была распахнута настежь. Увидев мое лицо с приподнятыми бровями, она потупила взгляд.
— Прости, просто… тут дверь была приоткрыта, ну, я и решила заглянуть. Только потянула ручку, а на меня уже свалилась вся эта груда. Я хотела засунуть их назад, но случайно заметила, что внутри них находится… и мне стало интересно. Если хочешь, я прямо сейчас…
— Да нет, все нормально. — Я склонился над старинными вещами с таким видом, будто впервые их видел. — Надо же, я и забыл про них.
— Это все твое?
— Вся эта рухлядь принадлежала моему деду — старик души не чаял в этом хламе.
Запустив руку в одну из «сокровищниц прошлого», я нашел там несколько билетов в Большой театр, здание которого тогда еще существовало, сломанный музыкальный проигрыватель, беспроводные черные наушники, какие-то конверты, коллекцию потрескавшихся значков.
— Тем не менее, ты все это хранишь у себя.
— Кто знает, — пожал я плечами, рассматривая пыльную видеокамеру, — быть может, эту черту я перенял у него. Дед в течение всей своей жизни постоянно ездил куда-то: фестивали, праздники, театры, другие страны, — так что он всегда возвращался домой с разной мелочевкой, которую он сохранял на память. Он поступал так с самого детства. Думаю, если постараться, то можно даже найти его самый первый билет на выставку компьютерных технологий, куда старик отправился один в четырнадцать лет.
— Ничего себе, — вздохнула Елена. — Он не любил сидеть на месте?
— Ну, со стороны незнакомого человека он выглядел спокойным и мирным, однако в душе он всегда был мечтателем. Его завлекало все новое и необычное; все, что угодно, лишь бы не было чего-то банального: в этом, наверное, и был смысл его жизни. Даже в глубокой старости, когда он рассказывал мне о своих бесконечных приключениях, его воображение поражало меня своим ослепляющим контрастом. Думаю, ничего в этом мире не осталось, чего бы ни успел попробовать и почувствовать этот человек.
— А кем он был?
Прежде, чем ответить, мне пришлось немного поразмыслить над этим вопросом:
— Он был человеком, который всегда доводит свои дела до конца, однако почти ни одна работа не могла завлечь его надолго. Если верить его рассказам, то он был и компьютерным специалистом, и журналистом, и оператором, и аниматором и даже сценаристом — последней профессией он особенно гордился. Старик просто обожал писать истории и мечтал связать свою жизнь с этим. Только писательство смогло завлечь его на долгое время, на всю жизнь.
— Ух ты! — Воскликнула Елена с неподдельным восторгом. — Твой дедушка был писателем?
Я покачал головой.
— Однажды я спросил его: «Раз ты пишешь всю жизнь, то почему не писатель?», — на что он мне ответил: «Писатель — это человек, который способен зарабатывать себе на жизнь путем публикации книг через издательства. Только если издатель напечатал твою рукопись и переслал тебе чек, который ты можешь обналичить в банке и купить себе молока — только тогда ты можешь назвать себя писателем. Я же просто любитель. Ничем не выделяющийся писака, работающий над сюжетом довольно паршивого молодежного сериала по телевидению. Пока что я ни разу не получал одобрения от издательства. Но это пока что!»… Да уж, он спал и видел обложку хотя бы одной из своих книг на полке книжных магазинов.
— Даже страшно подумать, каким надо быть сильным человеком, чтобы без сомнений продолжать заниматься любимым делом, даже если оно и не дает результатов. Ты должен гордиться им!
— Я и так им горжусь больше, чем кем-либо. — Улыбнулся я. — Всю жизнь я мечтал быть похожим на него — так у меня этого и не вышло. Вышло намного хуже.