Несмотря на то, что, если верить часам, сейчас должен быть еще вечер, солнце уже давно умерло за краем земли, окрасив небольшой кусок неба в алые цвета. И это еще только начало осени, а затем и зима со своими короткими, почти лишенными солнца днями. Меня это так заботило, потому что в наше время большая часть электроэнергии вырабатывается исключительно благодаря солнечным батареям, чьи электростанции с крупными площадями щедро разбросаны по всей стране. Однако какой в них толк, если земля будет лишена солнца? Конечно, есть большие запасы, но если прикидывать то, сколько энергии тратится ежедневно, плюс сколько энергии потребуется на продолжение расширения плиты Централа до Внешнего кольца, плюс сколько теперь энергии надо на восстановление чудом уцелевшей после взрыва колонны… Говоря короче, наши запасы солнечной энергии могут иссякнуть также внезапно, как внезапно день становится короче, уступая место ночному времени.
Хотя напомнив себе, что меня это все-таки мало волнует, я мысленно вернулся в свой экспресс и далеко не в самый последний раз признал про себя, как же я люблю железнодорожный транспорт. Монотонный стук колес по рельсам, слабое убаюкивающее покачивание, едва слышимый шум рассекающегося воздуха за окном и легкий прохладный ветерок, гуляющий по всем вагонам, наполненным белыми и синими оттенками — все это всегда чаровало меня в поездах. Еще с ранних лет, когда я начал пользоваться метро, я ощущал себя путешественником, первооткрывателем, для которого каждая станция на пути — некий другой мир, наполненный приключениями. Сейчас, конечно, я представляю поездки на поезде для себя более реалистичными и критичными, однако задатки прошлого из себя стереть невозможно, многие пытались.
Очень многие люди считают, что в метро ездить опасно. И я с ними никогда не буду согласен, и даже недавний взрыв колонны, вследствие которого был объят пламенем целый состав, меня не переубедил. Те, кто говорят об опасности метро, на самом деле никогда не находились на заднем сидении автомобиля, мчащегося на скорости восемьдесят пять миль в час по встречной полосе скоростной магистрали Подгорода, водитель которого ни слова не понимает по-английски. Именно таким и было мое задание, которое я получил, впервые встретившись с Леонардо давным-давно.
Мне на тот момент было немного за двадцать, но я уже успел зарекомендовать себя, благодаря своей «особенности», очень многим людям всех сфер противозаконной деятельности, хотя по большей степени и оставался последним разгильдяем. Мне ничего не мешало опоздать на важную встречу или не следить за своим острым языком, что, как правило, приводило к плачевным последствиям, к которым мне обычно не было дела. Но какой бы рискованной фигурой я ни был, никто не мог не согласиться с тем, что я всегда выполнял поставленные перед собой задачи, через что бы мне ни пришлось пройти. И это не осталось незамеченным.
Полный юношеского пыла и веры, что нет ничего невозможного, я примчался к Себастьяну, как только получил от него сообщение. Учитывая то, что это событие произошло еще до того позорного заказа с дорогим пресловутым виски, мой работодатель на тот момент являлся еще не таким опытным в делах, а если точнее — не такой самовлюбленной скотиной, как сейчас. В то время я еще работал по правилу: «Имена нужны для друзей, а мне достаточно дела», — и поэтому сразу ответил Себастьяну, что я готов взяться за задание, которое тому было прислано от неизвестного человека, кого я буду потом знать как Леонардо.
Все было относительно просто: есть груз, который надо сопроводить до места назначения. Когда я с опозданием прибыл к грузу, находящемуся в скоростном автомобиле без крыши, меня встретили двое мужчин, вид которых сразу говорил, что эти ребята были теми еще головорезами. Это было то светлое время, когда огнестрельное оружие еще было разрешено и общедоступно, а «Ариадна» за свои десять-тринадцать лет еще только начинала захватывать контроль над всей Столицей. Лихое было время — таким же был и я.
Несмотря на, что я пришел позже назначенного времени, мне никто ничего не сказал. Скорее всего, это было из-за того, что из них двоих на понятном языке мог говорить только один — тот, кто держал в руках дробовик, — да и то, ему было очень далеко даже до нормального уровня. Абсурдность моего тогдашнего положения больше напоминала комедийную зарисовку какого-то неумелого сценариста, однако и пойти против сценария я уже не мог, потому что действие уже начало свое необратимое развитие, а все роли распределены.
Не прошло и половины часа нашей поездки, как по нам открыли внезапный огонь люди, сидевшие в фургоне, который неотступно преследовал нас. В тот момент я, сидевший на заднем сидении и являвшийся наиболее легкой мишенью, несколько раз чуть было не простился с жизнью, однако судьба, видно, решила предписать мою смерть при других обстоятельствах, неизвестных никому.
Водитель что-то прокричал задорно, улыбнувшись во весь рот, где не доставало изрядного количества зубов, увеличил скорость и резко свернул на встречную полосу. К тому моменту его напарник уже выпал из машины убитым, а я, вооружившись его дробовиком, занял освободившееся место и изо всех сил старался всмотреться в бесконечное количества пролетавших мимо машин в поиске преследовавшего нас фургона. До сих пор помню, какой адреналин тогда бурлил в моей крови, и как сильно встречный холодный ветер хлестал меня в лицо, а со всех сторон доносились недовольные сигналы других машин, с которыми мы не сталкивались лоб в лоб только благодаря опытным рукам водителя. Последний, казалось, только и мог жить таким способом, находясь на опасной, но все же чарующей гранью между жизнью и смертью — улыбка не спадала с его смуглого лица, и я в какой-то степени понимал его радость, что нельзя сказать о том, что тот все время говорил мне.
И когда начало казаться, что погоня отстала, наш кабриолет вернулся на свою полосу и позволил себе немного сбросить бешеную скорость. Не то чтобы мне сильно хотелось осыпать своего водителя вопросами касательно дела, но даже будь у меня такое желание, не было никакого смысла задавать их тому, кто говорит на другом языке. Думаю, тот момент моей жизни можно назвать одним из ключевых, потому что тогда я понял, как все-таки важно знать все возможные варианты событий, что могут произойти с тобой во время выполнения очередного задания.
Дорога оказалась довольно долгой из-за больших пробок на дороге — в то время многие продолжали пользоваться личным транспортом, хотя массивная плита Централа и отделяла две части Столицы.
Проехав последний мост, водитель повернул руль в сторону, и спустя несколько минут автомобиль неслышно остановился около громадной конструкции, построенной из металла и бетона. Когда я вылез из транспорта, заприметил неподалеку еще четыре, похожих на ангары, здания, и уловил в ночном воздухе запах сырости и ржавчины, я понял, что мы приехали в старинный порт, который вовсе не казался мертвым, несмотря на свой внешний вид, напоминающий более высохший скелет.
Смуглый мужчина, сидевший за рулем, тоже покинул машину и, подойдя к багажнику, три раза постучал по крышке и открыл его.
И каким же сильным было мое удивление, когда я узнал, что все это время в багажнике автомобиля лежал живой человек, который и оказался грузом. А если точнее, то он являлся заказчиком, решившим воспользоваться моими услугами для того, чтобы я перевез его самого в ту дыру, бывшую когда-то крупным портом.
— Все прошло точно по плану, — выбравшись из багажника, спокойно произнес Леонардо, оттряхнув одежду и накинув на плечи длинное пальто. — Пока все будут думать, что я взорвался вместе с тем авиалайнером, напичканным взрывчаткой специально для меня, я верну в порядок все свои дела, а затем обращу своих врагов в пепел, из которого они, в отличие от меня, воскреснуть не смогут. — Потом он подошел к водителю так близко, что их лица чуть ли не столкнулись, и сказал тихо: — Ты ведь ни слова не понял из того, что я сказал, верно? Жаль… Жаль, когда ты не понимаешь о чем говорят, но еще более жалко тогда, когда ты понимаешь, что все это время человек, который делал вид, что не знает чужого языка, на самом деле владеет им в совершенстве… — И закончил свою сложную фразу Леонардо непонятными словами, сказанными, явно на родном языке водителя. И хоть я не знал их, я почувствовал в них нечто зловещее.
Все произошло так внезапно и так тихо, что я даже не сразу сообразил, что произошло. Сказав свои последние слова, Леонардо просто отошел от водителя, а тот, схватившись за живот, скорчился на земле в предсмертных терзаниях. Только увидев окровавленный скальпель в костлявой руке Леонардо, я понял, что босс убил собственного подчиненного, не моргнув и глазом.
В одно мгновение все мое безразличие ко всему улетучилось, сменившись напряжением. В тот момент я твердо решил, что если этот тип приблизиться ко мне хоть на еще один шаг, я без раздумий выпущу в него заряд дроби из своего дробовика. Леонардо, видимо, понял мои мысли и продолжал стоять подле убитого водителя, под которым начало растекаться черное пятно. На лице его при свете фар автомобиля можно было ясно различить улыбку, похожую на ту, которая обычно встречается на лицах коллекционеров, нашедших для себя какой-то новый интересный экземпляр.
Я понял, что в тот момент со мной могло произойти все, что угодно, учитывая тот факт, что я имею дело с умалишенным, но случилось то, что я ожидал меньше всего. Леонардо просто усмехнулся и бросил в мою сторону пластиковую карту, которую я уверенно поймал, просто протянув руку.
— Вот твоя оплата, Майкл! — Произнес с уважением мой заказчик и, недолго думая, добавил: — Мне известно, что не так давно у тебя был День рождения, так ведь?.. В общем, с прошедшим тебя, и на карте ты найдешь еще свой подарок от меня.
Попрощавшись со мной словами: «Запомни этот день, когда мы с тобой столкнулись лицом к лицу», — Леонардо развернулся в сторону ближайшего ангара и скрылся во мраке ночи, оставив меня одного посреди заброшенного порта.
Когда я вернулся домой и активировал карту, на ней оказалась довольно-таки приличная сумма за выполненное мною задание. Увидев те цифры, я даже было решил, что Леонардо не такой уж и плохой человек, раз он умеет уважать и правильно расценивать труды других людей. Так было до того момента, пока я не нажал на иконку «С прошедшим! Дарю тебе ровно столько, сколько заслуживаешь» и не увидел, что в подарок Леонардо мне вручил один доллар. Смешно ли? — возможно, но только тогда мне было не до шуток, и я точно решил, что мне же будет лучше, если я больше никогда не встречусь с этим психом.
Однако, как и обычно, злодейка судьба предпочла не слышать моих молитв, и с того дня, на протяжении многих лет, мы с Леонардо так или иначе сталкивались, и на мою голову сваливалась добрая сотня тонн неприятностей.
Прямо как сейчас.
Толчок остановившегося поезда насилу вытащил меня из пучины воспоминаний, и я снова оказался в полупустом сине-белом вагоне, в котором играла умиротворяющая музыка природы. Напротив меня сидела, забравшись на свое место с ногами, девушка в наушниках, читающая электронную книгу. Невольно проведя взглядом по ее черным волнистым волосам, я вспомнил Елену и мысленно попросил, чтобы этот чертов Леонардо ничего ей не сделал. Конечно, я знал, что боли он ей не причинит, — это не в его стиле. Точнее, не причинит никакой физической боли, что нельзя сказать о душевной. Недаром в барах Подгорода часто можно услышать, как Леонардо называют «Перековщиком личностей» или «Искусителем Дьявола».
Остается только надеяться, что Елена не поддастся на его лживые и едкие, точно опаснейший яд, речи.
Всю дорогу до конечной станции, на которой я должен был выходить, я пристально смотрел в глазок камеры, находившейся в стенке напротив меня. Почему-то я был уверен, что даже сейчас Леонардо, который смог каким-то образом взломать сеть наблюдений «Ариадны», следит за каждым моим шагом, просчитанным им самим давным-давно.
Белый экспресс издал свист, остановился, и мелодичный женский голос из динамиков попросил всех пассажиров покинуть вагоны. Когда я вышел на свежий воздух впервые за долгое время после пребывания в столице, прохладный ветер сразу ударил меня по лицу, и я ощутил несравнимое ни с чемнаслаждение. Как же это прекрасно! Слышать шелест деревьев вдали, видеть траву под ногами и наблюдать за россыпью миллионов звезд на черном полотне неба.
Если бы не модернизированная железнодорожная станция, сияющая в ночи своей белизной, подобно маяку, можно было бы даже подумать, что ты вернулся на полвека в прошлое, когда «Ариадны» не существовало, а некоторые люди еще вели борьбу за защиту природы. Теперь же все это ушло, и даже этот крохотный островок прошлой чистоты через несколько лет окажется похороненным под плитой Централа.
Как только я покинул станцию, мое внимание к себе привлек серый фургон, который стоял припаркованным на обочине дороги. Оттуда вышел мужчина, чуть моложе меня, и увидев его, я с неким облегчением ответил на крепкое рукопожатие.
— А я все гадал, куда же мог запропаститься наш Алекс! — С наигранным удивлением воскликнул я, встретив старого приятеля. — Наш великодушный работодатель себе все места найти не может, а ты, как видно, решил перескочить на другую сторону баррикад.