Елена прикусила нижнюю губу и провела ладонями сначала по своей белой блузке, которая местами покрылась пятнами, а потом по синей длинной юбке. Вся ее одежда была мятой и, можно сказать, уже поношенной после наших приключений, не говоря уже о лице и волосах.
— Просто… Мне кажется, что я сильно выделяюсь на общем фоне своим нарядом. Было бы, наверное, правильно, если бы я сменила наряд на более… современный.
Она ничего не просила напрямую. В каждой ее фразе были слова, как бы говорящие о том, что ее просьба совсем незначительная, и она все сможет пережить. Но ее глаза. Я видел, как сильно она хотела попасть внутрь того здания, и говорили в ней не столько волнения о своем выделяющемся костюме, сколько собственная женская натура, так и норовящая все попробовать, померить и — самое главное — привести себя в порядок. Хотя, признаюсь, современная одежда лишней не будет.
— …Долго еще?
Но вместо Елены ответила девушка-консультант магазина одежды, в котором мы находились.
— Молодой человек, подождите, пожалуйста, еще десять минут.
«Молодой человек», — мысленно усмехнулся я, отходя от кабинки для переодеваний, в которой говорили на непонятные для меня темы две девушки. Как минимум, я старше этого консультанта лет на двадцать, а она называет меня молодым. Что ж, если я действительно так хорошо сохранился, то это приятно. Хотя не уверен, что зрелого мужчину с морщинами на лбу и с синяком под глазом можно назвать хорошо сохраненным. Скорее всего, она называет «молодым человеком» каждого забредшего сюда старика, желающего забыть о своем возрасте и нарядиться в молодежные тряпки. Хотя, наверное, я слишком пессимистично анализирую обычную сказанную фразу человека, полностью погруженного в работу.
— Готово! Приготовьтесь увидеть совершенно другого человека!
Девушка-консультант отдернула штору, и я понял, что ее слова были недалеки от истины.
Ее причесанные волосы были распущены, и они падали на плечи черным водопадом. Елена была одета в легкий свитер из синей шерсти, из-под воротника которого выглядывала часть белой рубашки в крапинку. Старую ее юбку поменяли на темно-синюю из шелка с глубокими карманами. И она стала короче до середины бедра, открывая стройные тонкие ноги, которые обтягивали черные чулки. Из обуви консультант подобрала Елене черные узкие сапоги на платформе с бирюзовой подсветкой, облегающие весь голень, немного не доставая до колен. Поверх всего этого на Елену было накинуто темно-синее, практически черное, короткое пальто с капюшоном и со светящейся бирюзовым цветом окантовкой по бокам, вдоль рукавов и по контурам карманов.
Единственное, что не изменилось в ней, — это ее лицо, которое хоть и выражало некоторое смущение по поводу кардинально нового стиля одежды, но так и икрилось радостью. Последний раз я наблюдал такой блеск в ее широких глазах только тогда, когда она впервые увидела меня, упавшего из вентиляции.
— Ну… Как я выгляжу? — Скромно спросила Елена, повернувшись на месте и показав себя со всех ракурсов.
— Полагаю, что так же сказочно и невероятно, сколько стоит весь этот наряд. — С иронией ответил я и обратился к консультанту: — Сколько с нас?
— Сейчас. Одну секунду. — Девушка взяла в руки планшет, внесла в список одежду, что была подобрана для Елены, и показала мне сумму.
— Грабеж. — Равнодушно прокомментировал я эти цифры.
— Прошу прощения, — учтиво улыбнулась девушка, — но у нас магазин высшего класса. Для жителя Централа наши цены вполне допустимы и даже, можно сказать, малость принижены.
Ясно. Одного моего вида ей хватило, чтобы понять, что я не уроженец Небесного замка и вряд ли могу себе позволить такую роскошь. И как же мне было приятно, когда я молча протянул ей свой коммуникатор, и консультант, снимая деньги со счета, увидела оставшуюся часть от моего аванса, которого вполне хватало на то, чтобы купить еще комплектов десять такой одежды.
— Благодарим за покупку, сэр. — Кивнула работница магазина с нотами уважения в голосе. — Заходите к нам еще.
— Непременно. Пойдем, Елена.
Мы покинули элитный магазин и не успели сделать больше и шага, как Елена остановила меня, взяв за руку, и сказала с жалостью:
— Эта одежда действительно такая дорогая? Может, будет лучше, если мы ее вернем. Честно, мне не нужна вся эта дороговизна. Если что, то мы можем потом сходить в более дешевое место…
— Дешевле этого места только трущобы Подгорода. — Пояснил я с ироничной улыбкой, вспомнив о впечатлении, которое сложилось у девушки во время ее первого визита в часть Столицы для низших слоев.
— Но… если так, — после задумчивого молчания протянула Елена, — то мы можем купить одежду и в Подгороде. И так и так, нам по пути будет.
— Господи, брось! — Рассмеялся я готовности спутницы расстаться со своими дорогими вещами. — Те потраченные деньги — не такие уж и большие для меня. Честно говоря, мне самому-то деньги тратить сейчас некуда, а так повод есть. К тому же, я не думаю, что мы еще где-нибудь сможем подобрать похожий стиль.
— Правда? — С облегчением вздохнула девушка, и на ее лице снова зажглась улыбка. — Тогда ладно. Спасибо.
Несмотря на свой новый костюм, который как никогда лучше подходил для современной Столицы, Елена не выглядела счастливой, хотя и пыталась показать свою радость. Я сразу заметил это и спросил, когда мы подходили к лифту недалеко от того магазина одежды:
— Как ты себя чувствуешь?
— А?.. Нормально, только… есть сильно хочу, — нехотя призналась она, отведя взгляд в сторону, — просто помираю от голода.
Каким же идиотом я почувствовал себя в тот момент. Шел уже третий день после того, как я вытащил ее из заточения роскошного номера отеля, и все, что она за это время съела, это шоколадный батончик, купленный мной, и еще, наверное, немного непитательных мелочей. Для меня не есть несколько дней — обыденное дело, но как это переносит девушка, которой нет и восемнадцати, я даже не задумывался.
И пока мы с Еленой поднимались на верхний этаж, где можно было заказать поесть, я гадал, как долго она терпела бы свой голод и не говорила об этом мне. Наверняка, даже если б она потеряла сознание, она не сказала бы, что это от истощенности. Думаю, что она посчитала это ненужным для себя, чтобы не терять времени, поэтому и не говорила. А учитывая то, что это я постоянно торопился и говорил о важности времени, именно я был виноват в том, что желудок Елены пустой неизвестно сколько времени.