Когда я уже было решил, что обо всех проблемах можно было на время забыть, и можно спокойно вздремнуть, сквозь прикрытые веки я услышал Елену.
— Это ведь за мной туда пришли те бандиты… Значит, это я виновата в том, что все посетители, что там были, оказались вовлеченными в ту бойню?
— Ты не знала, что так будет. Никто не знал.
— Но это ведь не освобождает меня от ответственности! Майкл, скажи, как это сделать? — В Елене взыграл новый всплеск эмоций, и она вонзила в меня свои синие глаза, желая получить ответ на заданный вопрос.
— Что сделать?
— Как ты забываешь все, что ты натворил? Всех, кого ты убил?
— Да никак. — Как никогда серьезно ответил я. — Я научился с этим жить.
— Тогда научи меня!
— Со временем и опытом ты сама научишься… Хотя я искренне надеюсь, что этого не понадобится.
Елена сразу поняла, что я хотел ей сказать этим, и потому больше вопросов не задавала. И так, каждый погруженный в свои мысли, мы прокатались на монорельсе двадцать минут, и вышли мы как раз недалеко от нужного нам тринадцатого дома.
До хакерской атаки Саймона на систему распределения энергии оставалось около десяти минут. Мы с Еленой проходили по чистому, освещенному ярким солнцем тротуару. Я только было хотел сказать себе, что все будет отлично, как вдруг я увидел то, от чего мое сердце как будто остановилось на несколько секунд, а затем снова забилось, но уже с многократным ускорением.
Прямо на нас твердо шагали два полицейских в тяжелой защите. У каждого можно было заметить убранный в кобуру на бедре парализатор «Гелиос» — громоздкое подобие пистолета, намного более грозное и опасное, чем мой «Арт». Но больше всего меня испугало не оружие, способное слона повалить, а сканеры, которые стражи порядка держали наготове в руках.
— Майкл, что случилось? — Увидев мое напряжение, взволновалась Елена. — Ты их знаешь?
Я не услышал её вопросов. В этот момент в моей голове происходил быстрый мыслительный процесс, в результате которого я должен был знать, как поступить. Полицейские становились все ближе к нам.
Раньше я бы не обратил на это никакого внимания, но только не сейчас. Можно с уверенностью сказать, что теперь эта пара обязательно просканирует наши паспорта, это видно по тому, с какой уверенностью они идут к нам, не сводя глаз. Лично мне с моим чипом, который хоть и теряет постепенно свою пользу, ничего не грозит, но этого нельзя сказать о Елене. Девчонка за последние два дня пережила столько всего, что её показатель психического состояния подскочил, как минимум, до семидесяти процентов.
У госпожи «Ариадны» правила человеческого паспорта установлены так, что если психическое состояние больше или равно пятидесяти процентам, то человека отправляют в реабилитационный центр. Конечно, звучит это неплохо, но только там людей вовсе не лечат, а те выходцы из центра, что я встречал, — все были с разными протезами, которых раньше не было. К тому же, если человек с пятым или четвертым уровнем социальной значимости закрывается на реабилитацию, то возвращается он мало того, что с искусственными конечностями, так еще и с третьим уровнем. Весь этот кошмар случится в том случае, когда психическое состояние только равно пятидесяти процентам или более, но если это состояние равно или превышает сотню процентов, то человек считается за потенциального преступника, и его ликвидируют на месте.
Если психический показатель Елены перевалит за вторую половину — ворота в Централ будут ей закрыты навсегда, и ей придется проживать свою жизнь взаперти в стенах Подгорода, откуда третьим уровням и ниже нет выхода. Как она будет выживать — её дело, меня же больше заботило то, что вместе с её мечтами о светлой и яркой жизни, мне тоже придется забыть о собственном плане свалить из Столицы с огромной суммой денег в поисках долгожданного покоя.
Оставалось еще несколько шагов до того момента, когда полицейские остановят нас и скажут: «Добрый день. Разрешите нам проверить ваши паспорта» — а я не мог придумать, что же делать. Можно развернуться и ускорить шаг, но это только вызовет подозрение у стражей порядка. Тупо переть вперед и надеяться, что они просто пройдут мимо — как минимум, глупость. Подкупить? В принципе, денег у меня и так достаточно, так еще недавно добавился аванс за мой заказ. Но это тоже не поможет, потому что эти люди — ищейки «Ариадны», их невозможно подкупить просто потому, что они, можно сказать, постоянно находятся под надзором своей хозяйки. Как говорится, никакой больше коррупции, слава «Ариадне»!
Значит, остается только одно — драться. Но нельзя ведь взять и с разбегу врезать первому же полицейскому. Даже если я так сделаю, то просто разобью кулак о тяжелую броню. Надо действовать с хитростью и, желательно, не забывать об ужасных «Гелиосах», нельзя допустить, чтобы полицейские воспользовались им против меня. Тогда можно попробовать позволить им просканировать себя, а когда стражи порядка сконцентрируются на Елене, выхватить свой парализатор, воткнуть его под шлем первого, нажать на курок, а затем, воспользовавшись элементом неожиданности, точно таким же образом вырубить второго. Идея очень рискованная, но ничего другого не остается. То есть, я, конечно, могу позволить им забрать Елену, а самому остаться не при делах, но тогда мой заказ будет считаться проваленным, а следовательно, точно такой же можно будет называть и мою дальнейшую жизнь.
Это был тот самый случай, когда ты либо идешь ва-банк, подогреваясь огнем азарта, либо прогораешь со всеми потрохами.
— Добрый день. Разрешите нам проверить ваши паспорта.
Этот голос, который был немного изменен шлемом, безусловно, принадлежал женщине. Хоть разница и небольшая, но мои шансы это все-таки немного увеличивало. Я никогда не считал, что какая-то женщина может быть сильнее меня. Если же что, то я не побрезгую воспользоваться одним из своих «грязных» приемов.
— Да. Конечно.
Сохраняя ледяное спокойствие, я добровольно посмотрел в глазок вытянутого в мою сторону сканера. Полицейский взглянул на экран своего прибора и покачал головой, сказав:
— Ваш показатель психического состояния равен тридцати восьми процентам. Хоть волноваться еще рано, но все же советую вам пройти краткий курс реабилитации. Такое нельзя игнорировать.
— Да, я понимаю. Благодарю за совет. — Чуть улыбнувшись, ответил я.
Человек со сканером кивнул своей напарнице, и та вытянула вперед свой сканер перед лицом Елены, которой было немного не по себе от такой странной для нее проверки. В процессе сканирования я невольно сжал руку в кулак, а в моей голове вихрем закружилась череда мыслей: «Кадык, пах, глаза, голень…»
На их головы надеты шлемы, и до глаз я никак добраться не смогу. Но если я приложу немного усилий, то у меня может получиться запрокинуть голову одного из полицейских и нанести удар прямо в кадык. В лучшем случае, он лишиться жизни, в худшем — на некоторое время лишиться дыхания, что тоже плюс. Обо всем, что находится ниже пояса, можно сразу забыть, потому что ноги полицейских от ступней до бедер покрывали черные щитки. Будь у меня сейчас хотя бы какой-нибудь осколок, у меня бы сразу появилось преимущество. Затем я вспомнил, что прямо сейчас в моей сумке через плечо лежит шприц, через который я вводил себе наркотический стимулятор. Конечно, медицинская игла — не самое удачное оружие ближнего боя, но в умелых руках и палка стреляет.
Когда послышался звуковой сигнал, оповещающий об окончании сканировании паспорта, я даже через темное стекло шлема мог видеть, что женщина-полицейский нахмурилась и пришла в легкое недоумение. Она показала показатели Елены своему напарнику, и я решил, что это самый удачный момент для внезапного нападения. Наверное, моя спутница каким-то немыслимым образом поняла мои намерения, и потому остановила меня, сильно сжав мою руку. Не знаю, что произошло со мной в тот момент, но более я не смог и шевельнуться, словно бы меня сковали невидимые цепи.
Вопреки моим самых худшим подозрениям, полицейские не стали предъявлять никаких обвинений. На всякий случай они во второй раз просканировали Елену, поняли, что она чиста и, поблагодарив за уделенное время, пошли своей дорогой. Для меня это стало чуть ли не потрясением. Это был первый раз в моей жизни, когда что-то пошло не так, как я ожидал, но в лучшую сторону. Я только собрался второй раз за день обагрить свои руки кровью, и мне удачно удалось избежать ненужных смертей. Но почему, черт возьми?!