— Откуда же тогда тут ночь?
— А ты еще не поняла? — Я показал ей пальцем вверх. — Погляди.
Елена послушно закинула голову и прищурила взгляд. Всмотрелась, стараясь не акцентировать внимание на тощих верхушках многоэтажных построек, готовых упасть в любой момент. Затем увидела маленькие сверкающие точки. Но прежде чем сказать, что это звезды, она задержала свой взор и увидела, что эти точки меняются в цветах: то они синие, то зеленые, то красные, то желтые, — а само небо полностью из металла.
— Неужели?..
— Да. Централ стоит на толстой круглой платформе, которую удерживают восемь колонн. А под этой самой платформой, взаперти между колоннами, находится город, бывший когда-то самой важной точкой в стране. Теперь же это просто могила прошлого. Добро пожаловать в Подгород, в мир всех тех, кто не достоин подняться до небес, то есть, до Централа.
— Что значит «недостоин»? — Продолжала расспрашивать меня девушка, вводя меня во все нарастающий ступор.
— Дамочка, вы с какой планеты?
— Почему вы надо мной смеетесь, мистер Майкл?!
Несмотря на то, что это она задавала глупые вопросы, дураком почему-то я ощущал себя. Постояв на месте еще немного, я вспомнил, что времени у нас — в частности, у меня — в обрез, и продолжил путь, ответив на ходу:
— Поговорим с тобой тогда, когда я буду жив и здоров. И перестань обращаться ко мне на «вы». И не зови меня «мистер Майкл»! Хорошо? Просто — Майкл.
— Хорошо. Просто — Майкл, — эхом отозвалась причудливая девушка, семеня за моей спиной короткими быстрыми шажками.
Контраст Подгорода с Централом был огромным. Вместо солнечного света, отражающегося белоснежными стенами и зеркальными окнами, тут улицы освещались многометровыми экранами с рекламой, разными голографическими фигурами и неоном. Елене сначала было непривычно смотреть на это, потом уже любопытно, но вскоре она зажмурилась, опустила веки и коснулась ладонью своего разболевшегося виска.
Мы проходили по одной из главных улиц низшей части Столицы, но она выглядела даже хуже, чем трущобы Централа. Непонятно куда шли толпы отрешенных людей, в ушах назойливо вибрировала адская смесь звуков, смешанная с гулом толпы, механической музыки от рекламных экранов и шум машин, проезжавших по магистрали на уровни пятых этажей. Лично я, выросший в подобных условиях, особых неудобств не испытывал, но моей спутнице, очевидно, все это было в неприятную новинку. Виртуозно лавируя в волне людей, проходя так, чтобы никто не мог ко мне прикоснуться, я время от времени поглядывал на молодую девушку, которая старалась не отставать от меня.
— Майкл… что это?
Я посмотрел в сторону, куда указала Елена, и увидел компанию подростков, собравшихся рядом с кафе у игрального автомата. Ничего удивительного в них я не приметил, но, поняв, что имеет в виду девушка, увидел, что у каждого из них в висках были разъемы и металлические пластины с бегающими по ним яркими строчками. Помедлив с ответом, я предложил ей немного подождать. И когда Елена увидела, как один парень встал перед автоматом, вытащил из специальной панели вилку и вставил её в свой разъем, её всю передернуло, и она бросила на меня сердитый взгляд.
— Ты считаешь, что это весело?
— Что я считаю — это неважно. Но ты посмотри, — я кивнул ей в сторону подростка, который телом находился перед аркадным автоматом, но душой уже покорял виртуальные просторы игры, — по-моему, ему-то как раз весело.
— Какая разница! — Не находила себе места удивительная девушка «сверху». — Я понимаю людей, которые вынуждены иметь протезы, заменяющие им утраченные конечности. Но кем надо быть, чтобы добровольно сделать с собой такое, будучи абсолютно здоровым?
— Чтобы сделать такое, надо быть человеком современного общества. Видишь, там помимо разъемов для подключения есть блестящие пластины?.. Так вот, с помощью этих штук люди могут беспрепятственно пользоваться услугами сети. Одна пластина отвечает за навигацию, другая — за прослушивание музыки, третья — за то, чтобы просто залезть в Сеть и поболтать с кем-то, и это даже не одна десятая часть доступных возможностей. Чтобы подключить к мозгу все, не одна голова потребуется.
— Да это же уродство. Только ненормальный согласится на подобное…
— А ты считаешь их нормальными? — Я снова взглянул на кучку овощей с руками и ногами, тупо вперивших свои взгляды в монитор автомата, дожидаясь своей очереди. — Лично я сильно в этом сомневаюсь.
Очевидно, Елене это не нравилось, но я относился ко всему этому сторонне. Какое мне дело до этих идиотов, втыкающих в себя провода и пускающих слюни, стоя прямо на улице? Меня никто не заставляет это делать — и на том спасибо. Хотя, признаюсь, мне — тому, кто видит такие картины каждый день, — тоже было немного неприятно от осознания того, как сильно деградировало человечество, чуть ли не до фанатизма отдавая себя кибернетике в прямом смысле этого слова.
Вообще весь мир разделился на два лагеря: те, кто имеет власть, и те, кто не имеет собственного мнения. В нашей Столице это разделение особенно заметно, как ни трудно догадаться. В Централе всегда встречаешь людей в красочных костюмах, с высокими манерами, развитыми моральными качествами. Такие люди живут в роскошных апартаментах, где всё подчиняется голосовым командам хозяина, а работают они в крупных корпорациях, где за них вся работа выполняется специальными машинами. Но стоит опуститься на несколько сотен метров вниз, так ты сразу оказываешься по другую сторону зеркала, где каждый закоулок пропах отчаяньем наряду со зловонием. Конечно, даже в такой преисподней можно насладиться красотой жизни, но для этого желающему придется стать самим дьяволом.
Мы свернули и шли вверх по улице, уже приближаясь к месту жительства моей «знакомой», когда за моей спиной послышался очередной вопрос:
— А эти… мозговые гарнитуры дорогие?
— Что, тоже захотелось приобрести?
— Вовсе нет! — Не поняв моей иронии, вспылила Елена. — Просто, на кого бы я ни посмотрела, то почти у каждого вижу эти штуки.
— Для начала хочу посоветовать тебе ни на кого не пялиться. В таких местах это не приветствуется. А возвращаясь к твоему вопросу, то да. Подобные имплантаты мало того, что просто дешевые, так еще каждый месяц отбирают определенный круг желающих лиц, чтобы вживить им эти «чудеса технологии» совершено бесплатно.
— Но в этом же нет никакого смысла. — Смутилась Елена, замедлив шаг и задумавшись. — Какая выгода будет производителю бесплатно вживлять протезы в головы людей?
— Так ведь у нас утопия, где все каждому доступно! — Ответил я с усмешкой. — Ну, а если серьезно, то я дам тебе подсказку: каждый из вживленных имплантатов подключен к «Ариадне» — как это понимать, решай сама.