— А я? — немедленно обиделся кривляка Харпат и подскочил к Найзе, размахивая кулаками. — А как же я? Меня променяла на этого недоделка?!
Он, красный от бешенства, вцепился Найзе в волосы. Та немедленно ответила метким пинком в низ живота. Ревнивец скорчился и истошно завизжал, держась обеими руками за больное. Толпа, обрадованная новым зрелищем, моментально забыла про новичка. Дерущихся окружили и начали подбадривать, давая советы один пошлее другого.
— Быстрее отсюда! — приказал Фил, дёрнув Герта за рукав. — Пока эти тут…
Они выбрались из толпы. Следящие за дракой соплеменники не обратили на них внимания, лишь какой-то злобный подросток швырнул им вслед сухим помётом какой-то недоопределённой живности.
Фил и Герт, оглядываясь, добежали до короба, где жил романтик, отдышались, поднялись по шатающейся лесенке и оказались в тёмном душном помещении с нарами, застеленными старым тряпьём. Вдоль помещения тянулась верёвка, на которой сохла какая-то пахучая рухлядь. В дальнем углу чадила печка, на ней в ржавой банке кипело смрадное варево. На одной из полок спал нищесвой, закутавшись в рваньё с головой. Мощный храп пробивался даже через плотную ткань.
— Вон та полка моя, — указал Фил на нары в самом дальнем углу. — Рядом свободная. Твоей будет. Там и постелить есть что. До тебя жил тут один… Вчера его щелкачи сожрали. За полку с тебя две пайки возьму.
— Не хочу я тут жить! — простонал новичок, постепенно приходя в себя от всех прошедших потрясений.
— Других полок нет, — развёл руками Фил, удивлённый неожиданной привередливостью новенького.
— Причём тут полки! Среди вас, подонков, не хочу жить. О, мой Лепест, какие же вы все негодяи!
Фил не сдержался и отвесил дерзкому оборванцу затрещину. Тот не захныкал по обыкновению, а бешено уставился на романтика.
— Ну, бей меня, сволочь, бей! — закричал он. — Перед сильными ты скачешь на задних лапках и хихикаешь. А меня, слабака, чего ж не побить. Давай, лупцуй! Хозяин, чтоб тебя!
Романтик опешил от такой длинной и складной речи Герта и опустил руки. Храп прекратился, из кучи рванья показалась заросшая седыми волосами голова.
— Я сейчас встану и поубиваю всех! — прорычал разбуженный нищесвой.
Фил и новичок испуганно присели. Убедившись, что носитель седой головы опять захрапел, они перешли на шёпот.
— Не хочу тут жить, — повторил вполголоса Герт.
— Не живи, пожалуйста! Давай, иди за ограду. Скоро ночь, квазиволки тебе будут очень рады. Костей не оставят.
Аргумент подействовал, и новичок смолк.
— Есть хочешь? — примиряющее спросил романтик.
— А у тебя есть пища? Господин Фил…
— Сейчас украдём немного.
Фил подошёл к своей полке, пошарил под ней и нащупал ржавую мятую банку. На цыпочках романтик подкрался к печке, покосился на полку с храпящим нищесвоем и аккуратно отлил в ёмкость кипящего варева.
— Жри, — благодушно посоветовал романтик, вернувшись.
Он усадил новичка на свою полку и сунув ему под нос еду.
— А где ложка? — спросил тот, зачем-то пошарив глазами возле банки.
— Чего тебе ещё? — недовольно пробормотал Фил, удивлённо глядя на Герта.
— Ложку бы…
— Какую «ложку»? Что ты мелешь? Бери и ешь!
— Руками?!
— Можешь ногами! — хмыкнул романтик.
Новичок неловко полез в ёмкость пятернёй.