— Твоя мордашка выглядит классно, — бодро заверил я, — однако сутки-другие придётся поболеть. И не маши руками, иначе вызову «экстренную помощь»!
— Только посмей! Утром уже буду на ногах, а впрочем, я способна и немедленно подняться. Ой! У-уу… Ох!
— Вот именно: и больно, и перед глазами всё кружится. Тебе вкололи успокоительное, так что лежи и успокаивайся, охотница на Мегадеву. Можешь считать ночное происшествие своим боевым крещением.
Голда снисходительно шевельнула губами. Тихо сказала:
— Меня «крестили боем» ещё в семнадцатилетнем возрасте, когда я была напарницей «Беглеца» — не слышал о таком разведчике? Хотя вряд ли, не по твоему профилю. Однако последняя фраза свидетельствует о том, что… Ага, вот в чём дело! Но ведь эта странная Эльза мне в глаза не смотрела!
— Ей и не требуется — она же не из «Горгон»*! Нетипичный экстрасенс колоссальной внутренней силы и куриного умишка. По пьянке да в скверном настроение может много чего нагородить. Дурная энергия искала выход и вот нашла — мы подвернулись… Ничего, я ихней обнаглевшей милости хорошую пощёчину влепил! И красненький след останется, и память.
— В отместку за меня, да? Что ж, спасибо. Из тебя получится надёжный напарник. А теперь скажи: неужели эта упившаяся фигуристая дрянь сумела переиграть злую и хладнокровную Алину Дюнштайн? Просто не верится! Надо будет подумать, как использовать её способности в нашей игре.
Я внимательно посмотрел на приподнявшуюся на локте блондиночку, чьё физическое состояние требовало полного покоя, но пытливый внешний вид упрямо говорил о готовности к работе, и в который раз убедился в поразительной выносливости женской нервной системы. Для прекрасного пола пресловутые обмороки и слёзки — обычная разрядка…
— Ты неплохо информирована. А саму Алину знаешь?
— Немного. Мы же обе из «Элиты» и даже из одной Провинции. Дюнштайн — единственная профессионалка, не имеющая кодового позывного. Считает себя лучшей разведчицей всех времён и народов и, возможно, не без основания.
— Если так, то с психологической точки зрения всё объяснимо. Таланты частенько проигрывают именно нахрапистым бездарностям. Самоуверенная переоценка собственных возможностей плюс презрительная недооценка шансов противника — самое опасное сочетание!
— Разве только поэтому…
Утомлённая разговором, Голда отвернулась к стене и медленно закрыла глаза. Ей не мешало как следует отдохнуть, а мне пора было отправляться на свидание с таинственным Магистром, но захотелось попробовать выжать из очередной непредвиденной ситуации максимум выгоды для себя.
— Довольно на сегодня приключений, — поднявшись, сказал я отеческим тоном. — Спи, а я проследую в свой гравилёт и тоже займусь этим приятным делом.
— Если хочешь, оставайся у меня.
Вполне предсказуемое предложение, которое нужно деликатно отклонить:
— С удовольствием бы за тобой поухаживал… причём во всех смыслах, но, увы, этой ночью ничего не получится. Я не успел заранее позаботиться о стоянке для моей верной «Греты», а бросать её, где попало, не привык. Да и обидеться может!
Не открывая глаз, Голда смешливо фыркнула:
— «Возлюби свою железяку, как себя самого»? Похоже, ты изобрёл новую заповедь! В «Элиту» бы тебя… Хотя, нет — там сентиментальным работникам «СБ» делать нечего. Ладно, иди, занимайся своей любимой пигалицей. И заодно объясни ей, что я — твой новый босс. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Кажется, моего согласия ещё не было!
— Придётся дать. Дело в том, что я выкупила компрометирующие тебя материалы. Маленький, симпатичный информационный кристаллик, уничтожение которого ты должен отработать.
Любопытный поворот. Как же на него отреагировать? Пожалуй, стандартно:
— А где гарантия, что будет уничтожен оригинал, а не один из многих дубликатов?
Ресницы медленно приподнялись, однако говорить продолжали, глядя на стенку. В сочетании с монотонной интонацией это производило не слишком приятное впечатление. Терпеть не могу, когда поучают.
— …и, во-вторых, ты же висел на крючке у серьёзной организации, а подобные конторы никогда не занимаются долгосрочным шантажом. Если сразу выполнишь первое требование — отпускают. И продают они только подлинники, ибо никому не хочется ломать давно сложившийся рынок специфических услуг. Кроме того, торговля компроматом не любит мелких жуликов и суетливых дилетантов — таких отслеживают люди из специальной структуры «Синдиката». Его епархия.
— Ого! Так вот ты откуда?
— Ага. А ещё и от верблюда. Это зверь такой, с горбом, упрямый очень. Послушай, Никки, ты можешь фантазировать на данную тему сколько душе угодно, но лучше прекрати. Всё равно признания не получишь. Хотя в качестве обмена… Интересно, на чём ты попался?
— Шалости подросткового периода. Склонность к изнасилованию крупного, рогатого скота со смертельным для оного исходом, — желчно ответил я, досадуя, что спровоцировать её не удалось. — Неужели ты не заглянула в мой «кристалл»?
— Нет, конечно. Я же не жулик и не дилетант.
Поскольку голову в мою сторону явно не собирались поворачивать, мне ничего не оставалось, как удалиться, оставшись при своих. Уже находясь у двери, я решил объявить полную капитуляцию. Не всё ли равно, когда?