— Вот как. Вам бы, Андрей Тимофеевич, с Пахомом Евграфычем парой слов перекинуться. Он очень хорошо понимает что такое Родина. Может, и вам объяснить сумеет.
Николай поставил пустую чашку на стол, дожевал баранку и поднялся со стула, стряхнув с ног крошки.
— А сейчас прошу меня простить. Устал очень. Пойду спать, — сделал пару шагов в сторону гостевой комнаты, потом вдруг спохватился и сказал — Вы позволите?
Боярин махнул рукой.
— Отдыхай, Николай Викторович. Отныне это такой же твой дом, как и мой. Ты же теперь тоже… оператор!
— Резервный оператор, прошу простить. На всякий самый крайний случай. На основного я не претендую, Андрей Тимофеевич.
Боярин посмотрел на усталого, запыленного ротмистра от кавалерии и совершенно серьезно, без тени шутки сказал:
— Спасибо тебе, Николай Викторович.
— Пожалуйста. Спокойной ночи!
* * *
В окно гостевой комнаты на втором этаже светила луна. Николай проснулся от скрипа деревянных половиц и сунул руку под подушку, нащупывая револьвер. Не то, чтобы он прям опасался боярина, но все же…
Тихо переступая босыми ногами, в комнату вошла Нина, одетая лишь в легкую белую ночную рубашку. Распущенная грива черных волос разметалась по обнаженным плечам.
— Ты чего не спишь? — глухо произнес Николай. Сердце его вдруг забилось так что, казалось, напрочь заглушило голос.
Нина качнула головой и улыбнулась. Луна блеснула в ее бездонных карих глазах.
— Ты смог вернуть мне Ромку, родной. Давай теперь попробуем вернуть нам Настеньку?
Ночная рубашка неслышно скользнула на доски пола.
Глава 17
Николай проснулся поздно, когда уже совсем рассвело и солнце вовсю заливало светом комнату. Натруженные мышцы еще немного побаливали, но чувствовал он себя на удивление хорошо.
Сегодня он позволил себе отдых. Не поднялся с рассветом, как обычно, а долго валялся на скомканной простыне, наслаждаясь покоем. Кровать стояла рядом с окном, ставни были открыты и свежий ветерок приятно холодил тело. Нина с утра уже управилась по хозяйству, накормила лошадей, раздала ежедневные указания картонкам, потом наскоро сполоснулась под остывшим за ночь летним душем и вернулась к нему под одеяло. Обняла, прижалась всем телом, как в старые добрые времена. Для полной гармонии не хватало только детской кроватки в углу с кем-нибудь из мирно спящих карапузов.
Он легонько гладил ее по распущенным черным волосам, перебирая пальцами локоны и вдыхая давно забытый запах ее волос.
— Говоришь, Федька в реальное училище поступил? Можешь подробно указать, в какое именно? Их в Царицыне несколько, а простой поиск по имени ничего не дал. Сегодня попробую найти через воспоминания о списках учащихся, по газетным статьям о выпуске и по происшествиям. Глядишь, что-нибудь да вылезет. — Он тяжело вздохнул — Еще кристалл бы взять посильнее! Одиночному камню может не хватить силы выдернуть конкретную указанную душу. Тебя, например, боярин двойным кристаллом тянул. И это при том, что была и сильная связь, и конкретное указание на образ.
— Хорошо, — кротко согласилась Нина и прижалась щекой к его груди.
— С Настеной будет чуть сложнее. Со чады и домочадцы — слишком размытая формулировка, конкретику искать можно целую вечность.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Попробуй сначала узнать как у нее там дела. Ведь наверняка уже свои детки есть, а то и внуки, — Нина вздохнула, — если ее одну выдергивать, то она же будет несчастна!
— Я что-нибудь придумаю.
— Мне… — она тихо всхлипнула и продолжила слегка дрогнувшим голосм — мне будет достаточно знать, что у нее все хорошо. Просто узнай, слышишь? Если нужна помощь — ты справишься. А если все хорошо… мы тут уж как-нибудь сами, ладно?
Она взяла его руку и прижала ладонь к своему животу.
— Может, весточку как-то передать получится…
Он приподнялся на локте и нежно перевернул ее на спину. Солнечный луч отразился в ее глазах и она зажмурилась, тонко хихикнув. Николай улыбнулся и потянулся задернуть занавеску.