Свастику Кит узнал сразу, стилизованные буквы «СС» рунами — тоже. На их фоне чаще и крупнее других выделялся знак, Киту совершенно не знакомый. Нечто вроде меча в… то ли в петле, то ли в галстуке.
— Что это? — с трудом выдавил Кит, свободной рукой, чтобы не упасть, упершись в край разлома, через который они пришли.
Нет, он не рухнет тут, как какой-нибудь слабонервный лейтенантик. Вдох-выдох. Затхлый воздух отдавал плесенью, но легкие понемногу вентилировал.
— Нижнеморск, — Макс бросил ненужный осветитель на деревянную тумбочку. Похожие Кит видел в детстве в фильмах про войну — во всех больницах такие стояли. — Может, уберешь уже пистолет? Это ведь я тебя отсюда вытащил. Ну, почти. Но я на тебя навел, — похвастался он, указав на желоб.
Кит понял, что до сих пор избегал туда смотреть. Пялился куда угодно — на столб, на символы, хоть и без удовольствия.
Потому что уже знал, что там увидит.
Глава 29
Тела.
Много тел в абсолютно прозрачной жидкости. Точно не вода — слишком гладкая и слишком прозрачная. На вид вроде бы как даже вязкая, хотя соваться туда голыми руками Кит не стал бы даже под дулом пистолета.
Оттолкнувшись от стены, Кит подошел к желобу и заставил себя смотреть. Перед глазами плыло, но он все равно отметил, что навскидку закономерности отсутствуют: разный пол, разный возраст, разная одежда, в конце концов. Наверное, ему мерещилось, потому что невозможно, чтобы человеческое тело из плоти и крови истаивало прямо вместе со всем, что на нем надето. И как это в рапорте отражать — разная степень прозрачности?
Слева в глубине примерещилось движение. Кит дернулся туда, машинально поставив пистолет на предохранитель, уже закатывая рукав свитера.
— Нет, стой! — Макс встал рядом, схватил за локоть. — Там не всех можно трогать, иначе убьешь окончательно.
Кит выдернул рукав, присмотрелся внимательнее, и не сдержался — застонал, как от боли.
Стажер. Стажер Вячеслав. Черт. Черт-черт-черт! Белобрысый и круглолицый, даже слишком. Слишком низкие надбровные дуги, вывернутые губы и еще несколько признаков человека — как это? — с ограниченными способностями.
Нет, не он — их Вячеслав классный парень. Увлеченный, умный, на лету все схватывает.
Или…
— Из них тут умственно отсталых делают? — вырвалось у Кита страшное предположение.
— Нет, зачем? — удивился Макс. — Я думаю, что это матрица, а это, — он кивнул в сторону колонны, — что-то вроде главного компьютера.
Кит посмотрел в указанном направлении, вгляделся — и его всерьез замутило.
— Что за… — то, что казалось поблескивающей разновидностью гранита, на деле обернулось безобразно раздутым гигантским куском органики в прозрачной колбе. То ли мясо, то ли мозг.
— Я называю его Ктулху, — безрадостно сообщил Макс. — Ну, что делать будем? — спросил он. Причем так, словно только Кита и ждал, чтобы решить всю эту проблему. — Только, может пойдем отсюда? А то тут есть один — всплывает, а потом обратно ныряет. Но не уходит. И еще бабка, которая тебя наверх отволокла.
Кит чувствовал себя как после взрыва головного мозга, когда ошметки беспорядочно стекают внутри черепа, размазывая по стенкам обрывки последних мыслей.
— Стоять, — проговорил он. — Ну-ка, скажи мне, как ты сюда попал?
— Ты не поверишь, — убежденно сказал Макс.
— Правда? — Кит обвел рукой помещение.
Макс пожал плечами:
— Хорошо, — согласился он. — Я попал в аварию, и мне явился ангел. Он предсказал, что в больнице на реабилитации я встречу девушку. Велел сделать все, как она скажет.
Кит пришлось себе напомнить, что свидетеля, даже бредящего, перебивать не стоит.
— Ангел сказал, — вдохновленный поощрительным молчанием Кита, продолжил Макс, — что я не должен уходить, пока не спасу рыбу. Рыбу я пока не нашел, но может, он имел в виду вот это? — ткнул он в гигантскую колбу с мясом. — Что? Ты чего?
— Ты псих, — с трудом выговорил Кит, зажимая рот ладонью. Он прекрасно понимал, что его веселье больше смахивает на истерику, тем более, что уже и слезы из глаз потекли. — А рыба — это я.